Сибирские огни, 1987, № 7

Обмолвка эта засела в памяти Петра, поэтому чуть позже, воспользовавшись удобным случаем, он заговорил об этом с Анной Ильиничной. — Да, — подтвердила она. — Восемь лет назад, когда... не стало Саши, — голос ее дрогнул, — а я получила высылку в Восточную Сибирь, мама решила ехать со мною. Но Володе надо учиться! Он тогда заканчивал гимназию. Было известно, что в Томске должен открыться университет... Впрочем, Петр Кузьмич, вам, как бывшему томичу, об этом лучше знать. И Петр, радуясь ее интересу, начал рассказывать — об отце, о его друзьях, о Томске. Потом вдруг спохватился: — Я ведь вас на полуслове перебил, Анна Ильинична. Извините, неудобно по­ лучилось. — Напротив, удобно, — возразила она. — И полезно. Без прошлого нет человека в сегодняшнем дне. — Тогда вернемся в прошлое, — нашелся Петр. — Вы говорили, что Томский университет вот-вот должен был открыться... — Совершенно верно. Думая о Володе, мама стала добиваться, чтобы под гласный надзор полиции я попала именно в Томск. Так было бы лучше для всех нас. Мама обратилась с прошением в департамент полиции. Но... В конце концов вопрос решил­ ся иначе, чем мы предполагали. Мне разрешили поселиться в Кокушкино, у деда Александра Дмитриевича, маминого отца. От Кокушкино до Казани сорок верст. Володя тут же поступил в Казанский университет. А Томский открылся годом позже.. С Анной Ильиничной хорошо и разговаривать, и молчать. — Вот, почитайте, — прощаясь, передала она Петру небольшую папку. — Это перевод драмы Гауптмана «Ткачи». Мне хотелось бы услышать от вас, как я его сделала. — Ты ведь, Анюта, ехала к... больному, — услышав их разговор, вмешался Ульянов. — А что везла? Впрочем, это тоже... лекарство... Если не от воспаления легких, то... от насморка. Да ты не обижайся. Я шучу. Твои «Ткачи» как раз... ко времени... В ту ночь у постели больного дежурили мать и сестра. Днем их подменяли Невзо­ ровы и Якубова. Потом вновь настала очередь Крупской и Петра. Петр принес перевод «Ткачей». Марии Александровны дома не было, Шарлотта Оттовна отправилась в лавку за продуктами. Ее сыновья еще не вернулись из гимназии. В комнатах было тихо, тепло свободно. — Ну и что скажете? — спросила Анна Ильинична, принимая папку. Петр не знал, как читается драма Гауптмана в подлиннике, но выбор произведе­ ния ему очень понравился. Судя по всему, русские текстили живут еще хуже, чем немецкие. Петр сказал об этом Анне Ильиничне. Еще он сказал: — Именно такое произведение ждут в рабочих кружках. — Я думаю, что рабочим он будет близок и понятен, — поддержала Петра Крупская. — Могу даже представить, как мои ученики пустят его в дело... Ходил ко мне в Смоленские классы Бакин, молодой, семейный, необычайно способный мюльщик с прядильно-ткацкой мануфактуры Максвелля. Работа у него каторжная — бегать весь день от машины к машине, перевязывать рвущиеся нити. Недавно ему добавили еще машин. А перед этим мы в группе разбирали разницу между ручным и машинным трудом, говорили, каким образом хозяин может притеснять рабочего... Пошел Бакин к управляющему. Начал объяснять: раз число машин увеличилось, значит, увеличи лась интенсивность труда, следовательно, и жалованье должно быть выше... — Так и сказал: интенсивность труда? — уточнила Анна Ильинична. — Так и сказал, — подтвердила Крупская. — Рабочий нынче не тот, что был три-четыре года назад, когда я пришла в школу. — А что же Бакин? — Его разочли и выслали на родину. — Жаль, — сказал Ульянов. — Таких бы рабочих побольше! И школ. Не в каж дую ведь идут с охотой... Сама Надежда Константиновна с недавнего времени работает в Главном управ­ лении казенных железных дорог. Материальное положение у иих с матерью весьма стесненное; Елизавета Васильевна имеет небольшую пенсию за Константина Игиатье вича, но на нее вдвоем не проживешь. Чего только ни делали Крупские, чтобы свести концы с концами: брали переписку на дом, пробовали делать переводы, даже квартиру однажды сняли, чтобы сдавать студентам, но, не имея навыков и хваткости, вынуж­ дены- были отказаться от этой затеи. И тогда Иван Николаевич Чеботарев — по просьбе Ульянова — нашел для Надежды Константиновны место у себя в управлении Так уж повелось: уроки в воскресной школе не оплачиваются, только проезд на конке. Сплошная благотворительность. В расчете на то, что согласиться на нее могут люди исключительно самостоятельные, министерство народного просвещения разре­ шило открыть бесплатные классы для рабочих. Но нашлись и учителя, и ученики, ко­ торые шагнули дальше утвержденных программ... Крупская по природе своей педагог. Каждый год открывает она в городской библиотеке подписку для своих учеников. Пользование одной книгой стоит пятнадцать копеек, абонемент рассчитан на пять названий. Но если подписка общая, то за пят­ надцать копеек можно прочитать и пять, и десять книг. Важно соблюдать аккурат­ ность, вовремя делать обмен. Крупская взялась следить за тем, чтобы книги подолгу не задерживались у одного читающего. Подобрать и привезти их в школу — тоже ее 59