Сибирские огни, 1987, № 7

про ее маму, которая его безжалостно за что-то отчитывала, растопы­ ривала руки, не пуская в свою квартиру, к Лине; то он уже разговаривал с министром и все никак не мог объяснить суть своих просьб и предло­ жений, и тот смотрел на него презрительно-сердито. Потом он враз проснулся, испытав мгновенную радость, что все это был сон. Через зашторенное окно не проникал ни свет, ни звуки, только через открытую дверь во второй комнате смутно белел хрустальный графин на столе. Нежданно вспомнилась малярия, прихватившая его в лагере, ка­ жется тогда тоже была такая ночная минута, когда он открыл глаза, и стояла полная тишина и темнота, а потом тихо вошла Лина, потрогала его лоб, не замечая, что он не спит, и он сказал: «Иди спать». Она скло­ нилась к нему: «Ты не спишь? Как себя чувствуешь?» — «Хорошо. Иди спи».—«Да. Тогда я пойду...» И он долго еще лежал без сна, чувствуя, как уходит из него приступ. Он и теперь лежал тихо, то закрывая, то вновь открывая глаза и в какой-то момент ясно понял, чего боится Лина. Ведь их нет! Того маль­ чика и той девочки просто нет. Они еще живы в их памяти, в их вообра­ жении. При встрече разрушится и это последнее прибежище. Может разрушиться. Скорее всего, разрушится. После этого трудно, может быть даже невозможно, будет восстановить облик той Лины, которая была, которую он любил,—он все время будет перебиваться новым, конечно же невеселым, впечатлением о пожилой женщине, усталой, с потухшими глазами. Он отчетливо вспомнил визит Милы, ее расплыв­ шуюся фигуру, тестообразные щеки, даже неистребимый старушечий запах, котюрый, казалось ему теперь, исходил от нее. Это будет нелегко. Он тут же гнал от себя эти мысли, вспоминал знакомых пожилых женщин, которые вовсе не были неприятны, а наоборот, сохраняли женственность и какую-то особенную добрую мягкость. Даже вспомнил, что его сосед по дому в шестьдесят с лишком лет недавно женился на вдове только года на три его моложе, и ничего, они смотрятся вполне нормально, естественно. А ведь они с Линой моложе! 21 В министерстве дела у него пошли ходко и результативно. Министр был внимателен и любезен. В конце разговора он даже произнес не­ большую речь о государственном значении строительства, которое ведет возглавляемый Михайловым трест, о его не только экономической, производственной, социальной важности, но и политической... Андрей Владимирович слушал министра с подобающей серьезной и внимательной миной, вовремя солидно кивал, делал пометки в блокно­ те, думая в то же время, что очень хорошо: не он министру доказывает, чем вызваны его предложения и просьбы, а министр ему объясняет стра- тегически-экономическое значение начавшегося строительства. Присутствовавший при разговоре Суглобов поглядывал на Михайло­ ва с оживлением, иногда с веселой значительностью прищуривал глаза. Теперь надо было окончательно оформить все документы, перепе­ чатать письма на министерских бланках, а завтра с утра в Госплан... Занимаясь всеми этими делами, Михайлов иногда замирал на полу­ слове или переставал слушать собеседника, вдруг вспоминая, что се­ годня вечером увидит Лину. Еще не все было сделано, закончено, переписано и подписано, когда он, взглянув на часы, решительно покинул министерство. В буфете ку­ пил большую коробку шоколадного ассорти, подумав, зашел в ближай­ ший гастроном и прихватил бутылку шампанского. Уже у самой гости­ ницы спохватился —цветы! Попросил шофера подвезти куда-нибудь, может быть, к Белорусскому вокзалу? Купил роз: белых, красных и неЖно-розозых. ' 40