Сибирские огни, 1987, № 7

тогда обязательно что-нибудь преодолеваешь... Лень, страх, желание получить удовольствие... — Ты когда-нибудь хотел сбежать на фронт? — Еще бы! Особенно, когда нас в комсомол приняли, в сорок вто­ ром году... Мы с Игорем даже в военкомат ходили. Просились, чтобы нас послали в какую-нибудь военную школу или на курсы, радистов, например... — И что же? — Прогнали. Сказали, что мы и для курсов еще не доросли. — А если бы вы попали на фронт? Это было бы исполнением вашего желания? Или долга? — И то, и другое. — Вот видишь! Значит, долг и желание могут совпадать, тогда ничего и преодолевать не надо. — А сопротивление военкомата? —хотел пошутить Андрей. — Ну, ты же не об этом! — Конечно! Может быть, есть люди, для которых не существует долга, потому что они живут так, как требует долг и в то же время все время следуют своим желаниям. — Ты думаешь, такие есть? — Наверное. — Тогда это очень хорошие люди? Да? Хорошо воспитанные, что ли? — Просто честные, порядочные... Но есть и другие. Для которых тоже не существует долга. Только по-другому. Они просто не признают его, отрицают, считают, что вовсе не обязаны поступать по долгу. — Другая крайность? — Да. А большинство, наверное, посередине. — Мы с тобой посередине? — Скорее всего... Я знаю, сколько раз приходилось что-нибудь да преодолевать... — Это когда уроки неохота готовить? — засмеялась Лина. — Чаще всего... А ты почему стала об этом говорить? — Я сейчас много думаю... Читала Толстого... Все говорят, что сча­ стье—это служение людям, это когда нужен другим... Может быть. Но, чтобы чувствовать себя счастливым, надо в этом находить удовлет­ ворение, может быть, даже удовольствие. А то действительно будешь все время преодолевать самого себя или что-нибудь в себе. И в этом счастье? Вот я и стала думать про долг... И поняла, что если совпадает долг и желание, то это и есть счастье. Только до этого нужно еще под­ няться, себя воспитать... А мы —- посередине. — Понимаю. Но почему ты именно об этом теперь? — Не знаю. Может быть, потому, что кончается страшная война, а мы остались в стороне... — Как в стороне? Разве мы... — А! — перебила Андрея Лина,—Ты о наших работах: об угле, о мастерской, о госпитале... Все это не совсем то. Не мы защищали Роди­ ну, не мы. Наоборот, нас защищали. Они защищали нас. И теперь мы должны. Теперь наступило наше время... То, как все это говорила Лина, с серьезным убеждением, помогло ему понять, что это не просто юношеские философствования, что она прихо­ дит к какому-то важному решению, а может быть, уже приняла его. Но что это за решение он не догадывался. Однако именно в тот день он впервые почувствовал тревогу и еще смутное понимание, что Лина от­ даляется от него. 15 Весна приближалась все решительней. Оттаивала земля, в тени еще лежал снег, будто присыпанный сверху черным пеплом. На топо­ лях набухали почки и, пригнув к себе ветку, можно было уловить сла- 29