Сибирские огни, 1987, № 7

Она была права, трубка стала горячеть, отступать было поздно, •— Простите! Я как-то.,., заторопился. Добрый вечер! — Хорошо. Подождите. И тотчас немного испуганный голос Лины: — Да. — Это я. Ты не хочешь погулять? — Нет. То есть не могу. Сегодня. — Кажется, понимаю. Я же думал, что твоей мамы нет... — Да, да! Я сама не могу решить по алгебре,—он понял и эти ее слова, сказанные не для него, для мамы. — Эх, жаль! Я в другой раз! Или позже... — Да! Пока! —сказала Лина и положила трубку. Долгое время он думал, что неприязнь Лининой мамы и вызвана этим неудачным его разговором с ней в самый первый раз, когда он не поздоровался. Но дело было в другом. Так же, как первый телефонный разговор, он помнил и первый свой визит к Лине, который был совершен с согласия ее мамы. У них была отдельная двухкомнатная квартира с богатой, в его представлении, мебелью, большим ковром, шелковыми абажурами, прекрасными тюлевыми шторами на окнах, застеленным крахмальной белой скатертью с красными вышитыми цветами по краям обеденным столом. Мама Лины назвала себя: «Ксения Петровна», пригласила его сесть на диван, оценивающе осматривала с головы до ног. — Значит, вы с Линочкой ровесники? — Да. Я на два месяца старше,— отвечал Андрей. — Разница невелика. У вас мама в областной библиотеке? Ну, мы почти рядом, я —в театре. Куда собираетесь после школы? Я бы хотела, чтобы Линочка стала врачом, но она как-то не очень... А вы? — Пока окончательно еще не решил, скорее всего какая-нибудь инженерная специальность... — Инженер —это хорошо. После войны пригодится. Но до этого еще далеко. Далеко. А как вы учитесь? — Нормально. Не отличник, конечно... — А Линочка отличница. Все годы. — Я знаю. — Чай пить будете? — Н-нет, спасибо! Я сыт. — Чай не для сытости,—уязвила его Ксения Петровна.—Ну, по­ мечтайте тут пока. Помечтайте. Она удалилась на кухню и, кажется, потеряла к Андрею всякий интерес, с нескольких взглядов, с нескольких слов поняв в нем все, что хотела, что ей было нужно. Лина сидела, опустив голову, она, конечно, понимала значительно больше в каждом материном слове, взгляде, улыбке, мать словно обращалась к ней недоуменно: что же ты, дочень­ ка, нашла в этом мальчике, чем тебя привлек этот еще не состоявшийся человек, ты очень непрактична и вообще ровесники не твое будущее, тебе нужен мужчина старше тебя, ровесники только для первой влюб­ ленности, для проверки собственных возможностей, для первой практики... Андрей, конечно, не мог догадаться, что Лина почти в точности от­ гадала мысли матери, и та их высказала почти в такой же форме после его ухода. Но он все же ощутил ее неприязнь и искренне расстроился. В немногие следующие посещения Андрей безрезультатно пытался разговорить Ксению Петровну, обнаружить свои достоинства, которые он сам-то уже мог оценить, но которые не вызывали никакого сочув­ ствия у Лининой мамы. Тогда он всерьез рассердился на нее и решил, что больше не придет к Лине, если будет дома Ксения Петровна, и зво­ нить постарается в ее отсутствие. Но все равно он еще не раз нарывал­ ся на резкое: «У аппарата!» —и, забегая к Лине без предупреждения, заставал Ксению Петровну, которая как будто чувствовала возможность его визита и подкарауливала, чтобы взглянуть ца них с Линой вместе 25