Сибирские огни, 1987, № 7

ет, как найденный В. И. Лениным метод экономического руководства в период нэпа был впоследствии заменен административ­ ном методом руководства и как,при этом появилась какая-то слепая вера в то, что «государственная власть является чудодей­ ственной силой, т. е. что,благие пожелания плановиков, превращающиеся в приказы низам, способны творить все из ничего». Автором найдены точные и емкие слова для характеристики административного ме­ тода управления: «Не допускать перемен, ломки, движения — оставлять все по-преж­ нему, не рисковать. Эта политика — поли­ тика добросовестного чиновника, уверенно­ го, что без него мы и ложку ко рту не под­ несем, ведь не кто иной, как он, с утра до вечера решает, кому дать то, кому это, только он знает, когда того не хватит здесь, того — там, и надо где-то что-то вы­ краивать, там урезать, здесь добавлять,— эта политика деятельной бездеятельности, топтания на месте, латания Тришкина каф­ тана имеет свое название, хоть оно ему и неизвестно: политика иммобильности...» Казалось бы, вот оно: найден главный ускоритель реализации человеческого фак­ тора в жизни общества — замена админи­ стративного мышления экономическим, пе­ реход от старых, бюрократических мето­ дов руководства к новым, построенным на принципах хозрасчета, подлинной матери­ альной заинтересованности, при которой «каждый отдельный производитель получа­ ет обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд„ т. 19, с. 18). Как считает Иван Васильев в очерке «Ориентиры» («Наш современник», 1986, № 5), именно в этом случае наиболее пол­ но раскроются внутренне присущие челове­ ку силы: «Ведь «человеческий фактор» в производстве и означает прежде всего от­ ношение к работе, использование душевных резервов, а не производственных, послед­ нее — всего лишь следствие желания. Есть у человека желание — все найдет, нет — и видит, да не поднимет». С этим нельзя не согласиться: отсутствие интереса указывает на обреченность идеи, неэффективность призывов и административных методов ру­ ководства. Итак, очеркистика недвусмысленно вы­ сказывается за перестройку методов руко­ водства, оппонентов этой точки зрения нет, авторы в своем большинстве согласны, что иного пути наиболее эффективного исполь­ зования человеческого фактора не имеется. Его ничем не заменишь, как пишет С. Кал­ лас в статье «Перестройка экономики, пере­ стройка сознания» («Дружба народов», 1986, № 5), он выше всех других факторов, и наивно полагать, что научно-технический прогресс в состоянии ликвидировать все беды в жизни общества, социально-эконо­ мические проблемы остаются, они требуют особого решения. Это решение видится в развитии товарно- денежных отношений, в максимальном их использовании во благо общества, в совер­ шенствовании хозмеханизма, отвечающего принципам социализма, а не порочащего их, в переходе на экономический метод уп­ равления. Вот только как это сделать Ког­ да знакомишься с периодикой, понимаешь. что дело это не простое, примеров подлин­ ной ломки старого, преодоления инерции встречается не так уж много. Почему же пока что часто говорится о необходимости перестройки, а живого дела нет, перемены наступают крайне медленно? Подобного рода вопросы адресованы и к произведени­ ям очеркистики, попробуем взглянуть на них с этих позиций. СЦЕНА И ЗАЛ Вопросы эти сами по себе не просты. Речь, как видите, идет о наилучшем исполь­ зовании общественного потенциала, о все­ мерном развитии, а не торможении принци­ пов социализма, в том числе — и товарно- денежных отношений. Но ведь при социа­ лизме товарно-денежные отношения имеют качественные отличия от тех же отношений при капитализме, поскольку, как известно, основаны на общественной собственности на средства производства. Это коренным об­ разом меняет дело. У нас собственником выступает весь народ и каждый человек должен считать себя полновластным хо­ зяином. Используется ли это право в пол­ ную силу? В том-то и дело, что далеко не всегда. Не здесь ли следует искать подхо­ ды к ответам на поставленные вопросы? У В. Степанова в указанном выше очерке описан такой случай. На двух одинаковых полях вырос различный урожай: на одном из них он был ниже на 7 центнеров. Что произошло? А вот что. Когда надо было удобрять поле, химики просто лопатой вы­ валили удобрения на бурт в нескольких мес­ тах, не перемешивая. При высеве оказалось, что семян на все поле, если сеять его по норме, не хватит; ехать за ними было дале­ ко; приближался конец рабочего дня; агро­ номов поблизости не было; бояться некого; и мужики решили — засеять по сниженной норме; авось, никто не заметит и все сой­ дет. Вот он, типичный случай нехозяйского подхода к делу — на своем огороде никто наверняка так бы не поступил, свое — оно как-то ближе, а государственное представ­ ляется чем-то далеким, чужим. Наверное, прав автор, рассуждая, что «ученые изобретут и новые машины, и спо­ собы обработки почвы, и новые удобрения — все без толку будет, если у непосредст­ венного исполнителя нет стимула сделать свое дело хорошо». Все представляется во взаимосвязи: чувство хозяина вырабатыва­ ется и тогда, когда человек видит, что его личный интерес прямо, непосредственно смыкается с интересом коллектива, общест­ ва, и тогда, когда он самым непосредствен­ ным образом принимает участие в управле­ нии производством. Когда этого не происходит, у человека пропадает интерес, его энтузиазм падает, он машет рукой и произносит: да что мне, больше всех надо, что ли? В очерке П. Аки­ мова «Что почем?» («Дальний Восток», 1986, № ?) плотник Дикий рассуждает так: «У нас ведь как: если начальство «сверху» насаждает какую-то идею, это еще ладно, вроде как положено. Но когда свой брат рабочий какую-то инициативу вносит, это же канитель, это же работать надоі И в штыки! Вот Омеля и поплатился. Я со сво­ его опыта — сколько уже проработал, про­ 171