Сибирские огни, 1987, № 7

что был рвач, на отгулах беспробудно пьянствовал, бил и унижал жену, вообще вел себя недостойно. Но Указ — это Указ. С ним не поспоришь... И что же дальше. Сварщика буквально подменили. Теперь это бы/ совсем другой человек. Как раз в это время началось движение «за того парня». И на первом же собрании сварщик встал и заявил, что в бригаду нужно включить погибшего местного Героя, и его зарплату перечислять в Фонд мира. Сварщика назначили бригадиром, и с этого момента началось его триумфальное шествие к славе. Пить он бросил совершенно. Жена его была самый счастливый человек в поселке. — Вот такая история, — закончил начальник предприятия. — Зна­ ете, что я думаю?.. В душе он остался тем же самым человеком. Только теперь устремления его изменились. Теперь его привлекают почести, из­ вестность. А скромность его просто напускная... Существуют ситуации, когда спорить и доказывать что-то бесполез­ но. И я просто поблагодарил начальника за интересный рассказ и ушел. Но вот что я думаю по этому поводу. Что у человека «в душе» — никто не знает. («Когда б вы знали, из какого сора...») Человека судят по тому, что он делает и как ведет себя в жизни. Александр Матросов «в душе», быть может, и боялся, но он бросился на амбразуру. Быть может, у сварщика и «напускная» скромность, но если он ведет себя скромно, то мы и считаем его скромным. Быть может, ему и хочется выпить, но если он не пьет, то мы и считаем его трезвенником. Более того: он не дает пить другим, и не все ли нам равно после этого, что у него «в душе». Жена его, пусть после долгих мытарств, считает себя счастливым человеком — ей и завидуют теперь многие женщины в поселке. И вообще, мне кажется, пора нам перестать пытаться заглянуть человеку в «душу», что есть занятие бесполезное, пришедшее к нам, кстати, от церковников, а заняться делом более реальным: судить людей по их делам и нравам. Мысль эта не новая, но мы о ней часто забываем. Если бы я знал эту историю раньше, мой очерк о сварщике не изме­ нился бы ни на слово. Что же касается «перерождения» сварщика, то оно меня не удивля­ ет. Человека убедили в том, что он хороший, вот он и стал поступать в соответствии с этим новым знанием о себе. Кто такие фонтанщики? Это рабочие-буровики и инженеры. Они вы­ полняют необычную, я бы сказал, героическую работу, но это обычные советские люди. Наверное, у них есть свои проблемы, кроме фонтана. У кого-то, быть может, нелады с женой, у кого-то что-то еще. Наверное, они не едины в своих замыслах,- но устремления их едины — как можно быстрее и лучше сделать свою работу. И не хочу скрывать — я в них влюбился. Во всех. Быть может, поэтому и не смог ничего написать о них. То же самое я могу сказать о пожарных. Закончу про оперативный журнал, вернее, про то, что я узнал из не­ го. К. выпискам больше прибегать не буду, перескажу своими словами. 5 и 6 июня расстреляли все снаряды, но превенторы с устья сбить не удалось. Привезли еще один комплект и 9 июня, наконец, сбили пре­ венторы, а потом остатки арматуры. Задвижка отлетела на 70 метров. На устье осталась рваная труба, пламя сразу поднялось, и раздался оглушительный грохот. Усилилась и вибрация, так что стали лопаться окна в вагончиках, они стояли тогда метрах в трехстах от устья. (Записи об этом в журнале вкривь и вкось, видно, что писать было трудно). Пламя поднялось, и можно было приступить к расчистке устья. ^Работали; как и сейчас, под защитой воды, но отводной канавы, тогда 130