Сибирские огни, 1987, № 6

— Машины у меня, старик, все на ходу, — обрадовался случаю похохмить Ключиков. — И швейная, и стиральная, и натуральная. Только колеса я к ним, гы-гы, не приделал... — Ну? — повернулся я к молодому человеку.—Слышал?.. Уж до такой степени нельзя в облаках витать. Надо хотя бы маломаль­ ское представление о жизни иметь. И еще в газету собрался... с эта­ ким багажом. Мальчик задумался. Вернее — взял тайм-аут. Думать он, кажет­ ся, вообще не умел. Посидел, уставя взгляд в пространство. И выдал: — Тогда помогите мне устроиться в торговлю- Новое дело! Я опешил. — Вот это виражи! А почему в торговлю? — Я стану воровать — заведу себе особняк и машину, — четко от­ ветил мальчик. Легко так выговорил : «стану воровать» — как благо­ намеренное: «буду очень стараться». «Сумасшедший! — осенило меня.— Маньяк!..» Как же я сразу не догадался? Должен был догадаться. Этот бе­ зумный взгляд, который я принял за бездумный. Эта его «малахоль- ность»- И то, как он не слушал мои наставления, а слушал всегда что- то далекое в самом себе. Точно — сумасшедший. — Воровать-то вроде бы нехорошо,— осторожно заметил я (надо же было что-то говорить). — Но там все воруют, — возразил он.— Воруют и покупают ма­ шины... и особняки. Поехало!.. В больном его мозгу была одна накатанная дорожка. Я решил не спорить. — Может быть... может быть, и особняки... не знаю. Но — до поры до времени. Пока их не поймают. А их ловят. Вот, по­ жалуйста, — у меня на столе лежал как раз большой судебный очерк о расхитителях. — Поймали восемь человек, дали всем вместе восемь­ десят лет. В среднем — по десятке на брата. С конфискацией иму­ щества... Не надо вам в торговлю. Вы неопытны и вас посадят. По­ нимаете? И отнимут украденное... Да если не поймают... Вы же види­ те, какая сейчас кампания идет: проверяют людей, живущих не по доходам. Насчет кампании я его не обманывал. Шла как раз такая. При­ глашали куда положено некоторых, не в меру «упитанных», граждан. Интересовались: «Откуда дровишки?» Да он и сам должен был за­ метить — читал ведь газеты. Впервые молодой человек заволновался. Черты его, всегда непод­ вижные, мгновенно исказились, в глазах полыхнуло смятение, подборо­ док беспомощно задрожал. — В таком случае пусть мне разрешат выехать в Швейцарию!.. По­ чему меня не отпускают?! Я не стал спрашивать, зачем ему в Швейцарию. Я теперь знал зачем. Догадывался. И он тотчас подтвердил мою догадку. — Я бы там устроился работать, — сказал он, справляясь с волне­ нием,— женился бы на скромной, честной девушке... купил в рассрочку особняк и машину. Все! Круг замкнулся. На колу мочало... Сомнений больше не оставалось: паренек был капитально «задвину­ тым». Причем помешательство его, учитывая возраст паренька и, так сказать, определяющий пафос времени, было, пожалуй, уникальным. Сумасшедшие в редакцию, случалось, забредали. Регулярно ходил седой и величественный автор эпохального романа «Война «Войне и ми­ ру», ведущий многолетнюю титаническую борьбу с графом Львом Нико­ лаевичем Толстым. Роман его состоял из тысячи одной части, каждая часть помещалась на отдельной блокнотной страничке, а носил он свое творение в холщовом мешке, как Велемир Хлебников. Появлялся иног­ да страшный старик Кудеяров, бывший рубщик мяса. Кудеяров жало­ вался на органы и на администрацию рынка. На Центральном рынке, 90