Сибирские огни, 1987, № 6

Борис УКАЧИН « В Е Р Н Ы Й М Е Ч Т Е И Т Р У Д У » У МЕНЯ сохранилось несколько мини­ атюрных по внешней форме писем Сергея Николаевича Маркова — поэ­ та, прозаика, ученого и неутомимого путе­ шественника. Я не знаю — всем ли своим адресатам он отправлял такие любопытные самодельные открытки. Для этой цели поэт использовал белоснежную мелованную бумагу. Марки к ним приклеивал тоже не просто так, а со значением и определенным художественным вкусом. Письма Сергея Маркова, во всяком слу­ чае которые получал я, были всегда лако­ ничными, как и его стихи. Писал он черной тушью и , четкими, почти печатными буква­ ми, сообщая о редких случаях из жизни, истории, быта. Письма Сергея Николаевича говорили о его вечно живом духе, хотя в то время находился он уже в почтенном возрасте. Вот одно из его самых первых писем, в начальных строках которого поэт благода­ рит своего адресата «за книжку стихов» и далее пишет: «Когда я перелистал, то вспо­ минал Бешпельтир, Анос, Эликманар, Узне- зи (да, он писал не У з н е с я, как ныне все пишут по неправильной транскрипции, а именно — У з н е з и, чисто по-алтайски.— Б. У. ) и другие места...». Сергей Николаевич Марков в середине двадцатых годов побывал в Горном Алтае. Ходил по горам и долинам вверх по Кату­ ни. Написал ряд замечательных стихотворе­ ний: «Су-Ээзи.— водяной дух», «Темный ру­ мянец», «Дорога в Улалу», «Ночь в горах» и, возможно, другие. Когда мне приходится ехать по прика- тунской долине, я всегда вспоминаю свои Встречи с Сергеем Николаевичем и на па­ мять сразу приходят строчки его стихов, отдельные звучные, неожиданные рифмы. Подъезжая, например, к УзнеЗи, невольно шепчу «Узнези-Ээзи». И в связи с этим мне думается, что у поэта особый интерес к не­ знакомым словам, острое чутье на них. Услышав какое-то новое слово, Сергей Мар­ ков, очевидно, тут же улавливает эхо,— от­ ветный рифмовый звук этого слова. Подъезжая к той же Узнези, много раз я читал начальное четверостишье стихотво­ рения «Су-Ээзи — водяной дух» спутникам своим и друзьям, рассказывал о семидесяти^ летнем московском поэте Сергее Николаеви­ че Маркове, когда-то в молодости ходив­ шем по этим овеянным легендами, изуми­ тельной красоты местам. И в Эликманаре, и в Узнези, В ущельях горных — везде Я слышал хвалы тебе, Ээзи, Живущим в бурной воде... Послушайте еще раз и разделите мою ра­ дость — какая красивая и точная звукопись в строках, передающих всю яростную мощь Катуни: Река скакала по скатам скал Конем, резвящимся смолоду, А ты, Ээзи, на валун намотал Свою широкую бороду. Читая «река скакала по скатам скал»,— явно ощущаешь пронзительный свист ветра, его музыку, всякий раз воочию видишь прищур зеленых глаз красавицы-дочери Горного Алтая — неукротимой и светлой Катуни. С кем только в жизни не встречался Сер­ гей Марков! Еще в начале своего творческо­ го пути, своего смелого и самоотверженного поиска он познакомился с Алексеем Мак­ симовичем Горьким. Об этой встрече он по­ том напишет: «Откуда происходить изволите? — шутли­ во и ласково спросил меня А. М. Горький». И, услышав это, сердце поэта дрогнуло, ибо «...больно уж хорошо получилось в его речи наше исконное парфянское «о». На родине Сергея Николаевича, как он сам пишет, «в старинном посаде Парфен­ тьеве, в глухой костромской стороне» тоже «окали». Позже по поручению А. М. Горь­ кого, работая в редакции журнала «Наши достижения», Марков с великим интересом будет брать интервью у геологов, гидрогра­ фов, этнографов, историков и географов. И кипящая эта энергия до последних дней руководила поэтом, не давая ему ни на ми­ нуту отдыха и покоя. Зов познания, щед­ рость души определяли его большую и долгую жизнь. «Есть ли книги местного издания по ис­ 155