Сибирские огни, 1987, № 6

использовать там этот лес нет никакой воз­ можности, он сгнил. Увидев тогда эту тя­ гостную картину, я спросил Воробьева, за­ чем он это сделал. Последовал спокойный ответ: «Чтобы точно оценить урожай ореха на единице площади...» Замечу, что для этого существует много не таких варварских методов, а если уж ему хотелось непременно пересчитать все шишки, для этого нетрудно было проехать на лесосеки ГАОЛК, тут же, поблизости... Через несколько лет, в поисках кедров- долгожителей, уже на заповедной террито­ рии он выпиливал бензопилой из самых крупных деревьев большие куски древеси­ ны. После подсчета годовых колец выпи­ ленный кусок вставляли на прежнее место — видимо, чтобы замаскировать этот раз- бой. Рабочий, молодой мужчина из мест­ ных, работавший бензопилой, спросил тог­ да этого ученого: — Наверное, для кедра такое^ обращение не очень-то полезно? В ответ тот «успокоил» его: —■Подумаешь, засохнет 2—3 сучка! Пользоваться известным любому леснику приростным буравом он не захотел — дол­ го, канительно... В конце 70-х годов в бассейне р. Малые Чили, на территории ГАОЛК, В. Н. Воро­ бьев вывалил еще сотню кедров (тоже сгнили) — в порядке эксперимента по руб­ кам ухода за плодоношением. Ученый то­ ропился собрать материал для докторской диссертации — что ему там какие-то сот­ ни кедров! Полезно сравнить точку зре­ ния такого вполне современного ученого- «лееовода» с точкой зрения совсем не имев­ ших образования алтайцев, которые даже костер не считали возможным разводить около кедра, чтобы, не дай бог, корни ему не повредить... И от такой лесной науки мы ждем рекомендаций по бережному исполь­ зованию кедровников Алтая!.. Когда спрашиваешь того же В. Н. Во­ робьева или его сторонников, почему они так рвутся в леса первой группы и другие запретные лесные урочища, ответ один — чтобы не пропадали эти леса без пользы для народа. И думаешь — то ли они не знают о прижизненной ценности лесов, то ли не принимают этого всерьез, то ли про­ сто не слышат и слышать не хотят об этом? Не пропадают эти леса без пользы для общества — они все время, пока живы, р а­ ботают. Работают днем и ночью, летом, а иногда и зимой, работают на пользу наше­ го народа и всего человечества, и эта поль­ за, в конечном счете, в десятки раз боль­ ше той, которую мы получим, единожды срубив их. То ли положение такой науки, «содержанки ведомств», обязывает смот­ реть на эти вещи глазами «работодателей», то ли элементарная неосведомленность? На Алтае речь ныне идет уже о послед­ них особо ценных кедровых лесах. Если раньше была надежда, что хоть эти леса увидят наши дети и внуки, то теперь и эта надежда рушится. Под дымовой завесой «научности», «биологических основ ведения лесного хозяйства», «рубок ухода за плодо­ ношением» начинается истребление и этих лесов. На наших глазах разворачивается трагедия ■— об этом снова говорил на съез­ де писателей в июле 1986 г. В. Распутин — бесценного сокровища не только нашей страны, но и всей планеты Земля — озера Байкал. Виновник — лесная промышлен­ ность. День ото дня усиливается угроза Телецкому озеру. Виновник тот же — лес­ ная промышленность. Неужели мы не в со­ стоянии вести в наших лесах иное хозяй­ ство, не нынешнее, экстенсивное? Неужели так необходимо разрушить сначала все то прекрасное, что создавалось природой в течение многих веков? Неужели и этот уникальный, бесценный водоем — «Золо­ тое озеро» алтайцев, где в будущем будет обязательно национальный парк, который, кстати, будет приносить стране ощутимые доходы взамен сегодняшних убытков ГАОЛК, мы должны искалечить и изуродо­ вать? Чтобы потом, на энтузиазме общест­ венности и молодежи решать проблемы его очистки, восстановления и охраны знаме­ нитых пока еще кедровников? Разве нет выхода? Разве нет возможности направить усилия лесозаготовителей, в первую оче­ редь ГАОЛК — «Кедрограда» — в сторону от уникального озера и окружающих его кедровников? Есть такие возможности. Нет только же­ лания у руководителей лесных ведомств ре­ шать эти вопросы. Первая возможность — чуть более ра­ ционально использовать тот лес, что выру­ бается. Те 2 процента древесины, что дает кедр стране, без труда можно покрыть за счет более экономного, бережного обраще­ ния с остальным лесом. В условиях ГАОЛК нужно резкое увеличение масштабов пере­ работки древесины на месте, что позволит существенно уменьшить вырубки кедра при сохранении уровня валового производства, даст возможность перейти на вывозку про­ дукции автотранспортом (то есть отказать­ ся от давно запрещенного — еще с 1 ян­ варя 1971 г.— постановлением Совета Министров СССР молевого сплава). Вторая — улучшить технологию и каче­ ство переработки древесины. Промышлен­ ность развитых капиталистических стран получает из одного кубометра древесины бумаги, картона, фанеры и другой продук­ ции в 5—6 раз больше, чем получаем мы. На это указал М. С. Горбачев в своем вы­ ступлении на июньской, 1986 г., сессии Вер­ ховного Совета СССР. Третья — существенно увеличить заго­ товки лиственной древесины при пропорци­ ональном сокращении заготовок «хвои», в первую очередь кедра. В Горном Алтае имеются большие запасы березы, осины. Только в Турочакском районе, а это боль­ шая часть Северо-Восточного Алтая, рас­ четная лесосека по «листве» составляет 350 тыс. м3. Осваивается она, почти исклю­ чительно на дрова для местных нужд, все­ го на 5—6 процентов. Не буду утомлять читателей перечислением всех тех произ­ водств, где можно использовать лиственную древесину. На Западе не только строитель­ ные конструкции, мебель и т. п., но даже бумагу и картон давно делают из листвен­ ных пород. «Листва» выгоднее для произ­ водства фурфурола, кчрмовых дрожжей, ряда других продуктов лесохимии. Мы же, видимо, только тогда возьмемся за березу и осину и начнем переводить на нее нашу деревообрабатывающую промышленность, когда полностью истребим хвойные, а сре­ ди них в первую очередь самую малую и самую ценную часть — кедровники. Наконец, последнее. Если уж мы сегод.. 139