Сибирские огни, 1987, № 6

здесь как дома, а я был как бы на нелегальном положении!.. Я по­ думал, что Великжанин несколько преувеличил насчет того, что Генерал не терпит «всяких корреспондентов», более того, заподозрил, что Генерал кокетничает своей неприступностью. Бывают такие де­ ятели, я с ними сталкивался в своей репортерской жизни: для виду отбиваются от прессы руками и ногами, набивают себе цену, а сами только и мечтают, чтобы о них кричали на всех перекрестках. У меня возникло желание подойти к Генералу, представиться и сообщить, что я лечу на фонтан. Именно не попросить у него разрешения ле­ теть, а просто сообщить об этом, как о само собой разумеющемся. Хорошо, что я этого не сделал. И на киношника, как позже выяс­ нилось, ополчился совершенно напрасно. Киношник состоял в штате военизированной части и снимал не для собственного удовольствия и даже не для увековечивания деяний фонтанщиков, а для важного дела: снятые им киноленты и фотографии фиксировали уникальный опыт и помогали обучать новых фонтанщиков. Но тогда, на аэродро­ ме, я этого не знал. Мы затоптали окурки и двинули к самолету, потому что к Гене­ ралу подошел какой-то аэрофлотский чин, и было ясно, что предсто­ ят какие-то изменения в обстановке: либо летим, либо — нет. И тут произошел эпизод, которого я не забуду. Кто-то из фонтан­ щиков громко сказал: — Проскурин! И указал в сторону аэровокзала, и все сразу повернули туда головы, как гуси. Оттуда поспешал мужчина в светлом костюме, в белоснежной рубашке, при галстуке. В каждой руке у него было по новенькому чемодану. Рядом с ним почти бежала худенькая жен­ щина в легком синем плаще, с яркой косынкой на шее, с зонтиком и сумочкой. Не доходя шагов двадцать, мужчина поставил чемоданы на бетонку, застегнул на все пуговицы пиджак и лишь после этого подошел к Генералу. Но Генерал на него и не взглянул. Он смотрел своим единственным глазом на женщину. Она стояла возле чемода­ нов и улыбалась, но улыбка у нее была такая, что лучше бы она плакала. Мужчина попытался что-то сказать, но Генерал махнул палкой, и тот замолк. Женщина улыбалась и кусала губы. Тяжело опираясь на палку, Генерал неторопливо подошел к ней, обхватил левой рукой за плечи и повернул от нас. Они говорили о чем-то тихо минуты три. Потом он погладил ее по плечу скрюченными пальцами и отошел, а мужчине указал палкой на чемоданы. Тут же, на бетонке аэродрома, они раскрыли чемоданы и стали перекладывать вещи. О чем думала эта милая усталая женщина, укла­ дывая в один чемодан свое белье, платья, купальники, а в другой — плавки, рубашки, электробритву?.. Ведь вылети они из заполярного города вчера или завтра — муж не повстречал бы своих товарищей- фонтанщиков, и они провели бы вместе счастливый месяц в Ялте — бархатный сезон!.. И добро бы не слышал он раньше о фонтане, узнал бы о нем в аэропорту,— но ведь фонтан горит уже давно, и муж отработал на нем три месяца — самых опасных и трудных, а тут подошел отпуск —у него и у нее, впервые так сошлось за несколько лет, чтобы вместе, и они поехали. Что же теперь произош­ ло?.. Почему вид ѵэтих возбужденных, небрежно одетых людей так на него подействовал?.. На фонтане будут работать около сотни человек, один там ничего не решает, кому нужен такой подвиг?.. Ее вещей было значительно больше, в один чемодан они не вхо­ дили, женщина нервничала, торопилась и укладывала, конечно, не так, как уложила бы дома, и хотя в их сторону старались не смот­ реть, было, наверное, не очень-то приятно заталкивать комбинации в присутствии многих людей. Муж помогал ей, придавил крышку чемодана коленом, но что-то из белья выбилось, женщина затолкнула 10