Сибирские огни, 1987, № 5

— Поклон — штука хорошая,— отвечал Семен Федорович. Всегда острый на язык, не лазивший за словом в карман, он чувствовал себя как-то стесненно. — Проходите, садитесь,— встряла хозяйка.— Гостями будете. Прошли. Сели. Сложили руки на коленях. Семен полюбопытствовал: — От кого поклон-то? — Николая вашего дочку встретили в поезде. — Валентину? Куда это она ездила мимо родной деревни? Да хотя, для нее какая уж она родная. В городе родилась, там и выросла. Городская. — Ага. Очень городская,— всплеснула руками гостья.— Такая уж городская. Она у них там комсомолом заворачивает. Антонину нашу на комбинат к себе водила, показывала все ей. Очень приглашала на работу. Говорит, нам такие боевые нужны, мастером, мол, будешь, и квартиру, дескать, дадим, и жалованье хорошее положим — только приходи. Вот мы прямо не знаем, как быть. Пришли посоветоваться... Кузьмич кашлянул натужно, нагнул голову — не то городит старая, не туда ее занесло. Разве за этим пришли? Семен I рафов понял своего коллегу, с явной издевкой вставил- — Ну, ежели дело только за нашим советом, то мы согласны. Советуем. Пусть едет. Кузьмич покраснел еще больше. — Не об этом ты, мать, говоришь,— отмахнулся он от жены и, не глядя на хозяев, продолжал для них: — Не за советом пришли, а просить. Просить тебя, Семен Федорович, и тебя, Фекла Спиридоновна, чтобы отписали вы Николаю Федоровичу нашу просьбиш- ку: пусть Валентина посмотрит за Тонькой нашей там. Непутевая она у нас, без присмотру никак нельзя ей. Семен стряхнул иронию с губ — стал таким, каким бывает всегда в конторе: прямым и неподкупным до мелочей. Даже вроде бы что-то недоброе появилось у него в глазах. Собрался что-то сказать не совсем приятное. Но в сенях послышались шаги торопливые, женские. Распахнулась дверь, и в избу вбежала старшая из второго поколения Графовых — Вера. — О-о! У нас гостей-то!.. Здравствуйте... Как живете? Антонина ваша не надумала еще к нам на ферму? Пока есть вакансия, примем. Я ей говорила: пусть подумает. Мать Хариной поджала губы — словно еле приметную черточку провел кто поперек лица. ' " Нечего ей на вашей ферме делать! — твердо отчеканила она. — Ее в город приглашают на фабрику. — Зря. Мы бы из нее человека сделали. А там не сделают? — взъерошилась мать. Спохватилась и добавила: — Она у нас и так человек. Там тоже могут сделать из нее человека, но там труднее. — Это почему же? — Потому что там на работе одна среда, а после работы совсем другая... Человек там на две жизни разделен: одна на комбинате и совсем другая — дома. О доме почти никто ничего не знает. У нас здесь, например, я знаю о каждой доярке из своей бригады все Знаю даже, кто из парней кого из наших, допустим, вчера провожал до дому, до которого часу они простояли у калитки,— Вера засмеялась. Наступила неловкая пауза. Семен Графов долго тряс пачку «Севера», стараясь добыть оттуда папиросу. Но она никак не вытряхивалась. Он сердито крякнул. Бросил пачку на стол. Ты не сердись, Иван, начал он решительно.— Но не могу я кривить душой. Не могу толочься вокруг да около. Правильно Верка говорит: глаз да глаз нужен за вашей Тонькой, да свой кол- 82