Сибирские огни, 1987, № 5

Двое дежурили на наблюдательном пункте, двое, только что сменившиеся после бессонной ночи, отдыхали. Двенадцать километров в горах и в хорошую погоду преодолеть нелегко. Ветер валил с ног, забивал снегом глаза, а главное — не было никаких ориентиров. Шел, целиком доверившись интуиции. Наваливалась усталость, росла тревога: не напороться бы на немцев. Еще на слуху был доверительный рассказ разведчика Васи Ерошкина о событиях двухнедельной давности. Дежурил он вместе с телефонистом на НП. Наблюдательный пункт — это камень, приставленные к нему под углом лыжи, накинутая на них плащ-палатка, под ней — телефонный аппарат. И стереотруба — на всякий случай, метель такая, что не видно вытянутой руки. В полном бездействии они задремали. Проснулись от страшной команды и ударов прикладами: — Хенде хох! (Ерошкин побывал во многих переделках. Федор считал его самым надежным и полагался на Ерошкина, как на самого себя. Потому тот и доверил ему свою тайну). — Я думал, приснилось. Проснусь, и пройдет... Ведут они нас, а я думаю: когда же наши драпанули? Метель чуток приутихла, места свои узнаю. Подходим к палаткам второго батальона. Слышим: «Стой, кто идет?» Немцы опешили, а я кричу: «Свои, немцев пленных ведем!» Да скорей за их автоматы. Они в термосах ужин несли своим, да заблудились. Сдали мы их да бегом на наблюдательный! Произошло неслыханное происшествие, входившее в компетенцию военного трибунала. Советский солдат, оказавшийся в безвыходном положении, должен погибнуть, но в плен не сдаваться. Должны были погибнуть и Ерошкин с Кротовым. Не погибли. Федор обязан был немедленно доложить о случившемся. Не доложил. Он, несмотря на случившееся, по-прежнему верил им. Не хватало теперь врю- хаться самому! Шестой час двигался без единой остановки. В залесенном распадке было потише. Остановился перевести дух. Будто потянуло дымком? Пошел на дымок, как ищейка на запах. Вышел к палаткам, засыпанным почти доверху рыхлым снегом. Притаился. Долго лежал. Охраны не было. Подошел ближе. По палаткам определил: наши. Пришлось потрудиться, прежде чем влез в одну из них. Единственное, что рассмотрел,— небольшую печурку. В ней трепетал слабый, но живой огонек. — Кто такой? Откуда взялся? — голос тяжелый над самым ухом. — Свалился с неба. А вас бери голыми руками. Даже часовых не выставили. — Хоменко! — в голосе раздражение,— Сколько раз говорить? — Ходють тут всякие, мать твою!.. — Хоменко! — тот же голос уже с железными нотками. Несколько мягче к Федору.— Кто такой? Зачем прибыл? — Разведчик двадцать девятого артиллерийского полка Атрошка. В олене-лыжную бригаду. С пакетом. — Понятно. — Где штаб бригады? — Должно, здесь. — Как найти командира бригады? — Отправили в госпиталь. — Начальник штаба? — Убит. — Кто командует бригадой? — глаза привыкли к темноте, и Федор различил говорившего с ним молодого, обросшего черной щетиной старшину. 41