Сибирские огни, 1987, № 5

дома. Нам задабривать его не было смысла — чем он злей, тем больше поможет нам. Остальной табун расположился в оградах на противоположной стороне улицы. Танкисты сновали среди лошадей, отвязывая их от повозок. Чувствовалась предельная собранность отряда. Войдя в ограду, мы принялись осматривать хозяйство Лисовского. В левом углу двора — высокий пятистенный дом с просторными, светлыми окнами. Справа к нему прилегали хозяйственные постройки: в первой — стояли две коровы и телка, во второй, перегороженной на две части жердями, — несколько свиней и с десяток овец. В третьей — справный гнедой конь,— остальные, видимо, у братьев — в лесу. Значит, есть на чем скакать посыльному... Легко же обошлась Лисовскому эта страшная для всего мира война. Поэтому и цепляется за старые порядки. Но недолго ему осталось тешиться хозяйством и свободой — комендатура получили приказ не трогать его, пока не поймают его сыновей. Хозяин по-прежнему стоял на крыльце и зло наблюдал за солдатами. Слева, рядом с его оградой, стояли два крепких дома сыновей, где тоже беспокоились домочадцы. Что ж, пора начинать спектакль. Плотников подошел к забору правого соседа и окликнул хозяина. Выглянула хозяйка и ответила, что он на огороде. — Позови его, пани. Нужен его совет,— сказал громко старшина и заметил, что Лисовский, уже взявшись за дверную скобу, замешкался на крыльце, прислушался к разговору. — Я слушаю вас,— появился из-за дома высокий и худой поляк, лет пятидесяти, в старой безрукавке. — Мир вашему дому, пан! Посоветуйте, пожалуйста, как лучше проехать на Хлю- дово? Мы этим трактом едем впервые и плохо знаем дорогу. Говорят, что туда две дороги: одна через Кекш, а вторая через Напахане. Где ближе и лучше дорога?— Максим Иванович говорил «по секрету», перегнувшись через невысокий забор, но достаточно громко, чтобы его услышал, весь напрягшийся во внимании, Лисовский. — Ближе да и лучше дорога через Напахане. При выезде из нашего села повернете по левой дороге, в сторону озера. — А дальше дорога тоже будет хорошая? — За Напахане озерную низину переедете дамбой, а іам пойдет шоссе. — Спасибо вам, пан, за хороший совет, а то с табуном недолго угодить и в болото.— Старшина крепко пожал руку довольному поляку, угостил его сигаретой и, повернувшись, заметил спину входящего в дом Лисовского. — Сержант Новиков, поторопите солдат с овсом и скажите, что обедать будем в соседнем дворе. Сам найдешь удобное место и будешь наблюдать за оградой Лисовского до тех пор, пока обратно не вернется его сын. Если он его пошлет в Сады, сразу же сообщишь. Вроде Лисовский клюнул на нашу приманку,— шепнул Плотников, выйдя ко мне за калитку. — Сделал ты все правильно, но он, говорят, очень хитер. Если он тебя не раскусил, то немедленно пошлет в Сады сына, а если не пошлет, то садись и придумывай новый план. Пойдем к Спиваку пообедаем, а потом побеседуем с народом. Танкисты еще только готовили обед, когда через четверть часа Новиков сообщил, что Лисовский украдкой с сыном прошли в скотник, вывели лошадь и скрылись в огороде.— Итак, Максим Иванович, до поселка Сады шесть километров. Если сын отправился туда, а не в Напахане, то вернется через сорок минут, не раньше. Поторопи людей с обедом, а потом успеем провести политинформацию по газете, которую мне одолжил комендант. Она хоть и недельной давности, но по нашим местам самая свежая. Через некоторое время политинформацию нашу прервал появившийся Новиков. Он подошел ко мне и доложил: — Все в порядке! Парень вернулся, и они с отцом, довольные, быстро ушли в дом. Значит, сняли засаду?!— улыбнулся он. — Спасибо, Савелий Петрович, за хорошую весть!— обнял я его за плечи.— Пообедай. А ты, Максим Иванович, давай команду запрягать. Через полчаса табун медленно вытянулся по центральной улице и двинулся из села. Вот и развилка дорог. Я уверенно повернул лошадь налево, на Напахане... Конечно, за нами упорно наблюдал из какой-нибудь щели Лисовский, и мы поехали на север, внешне спокойные, как на обед к родной матери. Погода стояла солнечная — видимость отличная. Надо подальше уйти от глаз Лисовского. С головным дозором мы быстро удалялись от табуна, ища впереди хорошую рощу или глубокую лощину, чтобы незаметно изменить направление. Но по обеим сторонам дороги тянулись прошлогодние пшеничные поля. Вскоре они кончились и пошли мелкие перелески с небольшими оврагами. В них табун не спрячешь, да и трудно ехать. Так, чего доброго, и до засады доберешься. А позади все еще маячила крышами деревня. И только километрах в двух от Шле- хена дорогу пересекла пологая, но достаточно глубокая лощина, уходящая на юго- восток, в нужном нам направлении. Съехав в нее, я послал дозор вперед проверить, как далеко она протянулась, а сам облегченно вздохнул, закурил и стал ожидать табун. Еще до того, как он показался, вернулись дозорные. Лощина пролегла километра на два — это нас вполне устраивало. — Сержант Антонов,— подъехал я к передней бричке,— сейчас наступил тот момент, когда от оперативности зависит наша судьба. В течение нескольких часов предстоит выжать из лошадей все, на что они способны. Но при этом мы должны их сохранить. Ваша задача — не отставать и точно выполнять команды. Сейчас по этой лощине поворачиваем направо, на Сады. Всю дорогу ехать рысью, а открытые места преодолевать галопом, чтобы крюк в три километра сделать за то же время, как мы бы ехали спокойным шагом до Напахане. Засада нас ждет и тоже считает минуты после сообщения Лисовского. — Все понял. А ну, родные!— взялся Антонов за вожжи и с места перевел лошадей на рысь, За ним устремился и весь табун, 147 6*