Сибирские огни, 1987, № 5

Прошло около часа. Я уже засыпал, но кто-то заскрипел калиткой и спросил; «Где лейтенант? Лисовский хочет говорить». Через пять минут мы с Плотниковым были в комендатуре. Лисовский сидел, опустив голову, нервно сжимал и разжимал сцепленные пальцы рук. — Что меня ждет? — Ваша судьба целиком в ваших руках. — Откуда вам известно про меня и мою родню? — Земля слухом полна... — Где гарантия, что меня не расстреляют?— Во всех странах есть твердый закон: тем, кто добровольно сдался, помог раскрыть или предупредить преступление, смягчать наказание,— ответил старшина. — А если вы поможете нам без потерь провести табун сквозь засады, то вполне можете рассчитывать и на большее,— добавил я. Лисовский попросил сигарету, глубоко затянулся. Видимо, у него созрело решение.— Я давно думаю, что все больше крестьян склоняется к народной власти. Но нам с отцом трудней на это решиться — мы из зажиточных, нас и старые порядки устраивали. Если американцы и англичане не повернут против вас, то мы, конечно, обречены. Но из-за границы обещают поддержку... Я этому уже не верю... Я не мог бы сам, добровольно, порвать... Но сейчас у меня, действительно, другого пути нет. Я расскажу, что знаю о расположении наших засад, а вы уж сами решайте, как выкрутиться из этого положения. Я разложил на столе карту. Лисовский довольно грамотно в ней разобрался и показал места двух засад на ближних подступах к нашему конечному пункту сбора в селе Овиньске. Закралось сомнение в правдивости его слов — основная засада была очень близко от наших воинских подразделений. — Вам известен наш конечный пункт прибытия? — Судя по сосредоточению ваших частей — в Овиньске. — А почему вы рискуете нас встречать так близко от них? — Бой должен быть скоротечным. До подхода ваших солдат мы успеем рассредоточить всех лошадей и надежно укрыть их в деревнях, у своих людей. — А почему вы не встретите нас раньше, где-нибудь за 50—80 километров? Это для вас безопасней... — Вокруг этого маршрута открытая местность, здесь не спрячешь лошадей и засаду. Я внимательно просмотрел карту, пытаясь найти фальшь в словах Лисовского, но ни к чему придраться не мог. Он отлично знал местность и сказал нам правду. Там, где он показал основную засаду — у села Напахане,— была пересеченная местность, озеро и топкая низина. — У меня к Лисовскому больше вопросов нет,— сказал я коменданту. — Уведите задержанного, — распорядился комендант и, довольный результатами допроса, потер ладони. — Товарищи старшины, давайте будем считать, что Лисовский нам ничего не говорил. Сядем за карту, поставим себя на мес­ то националистов и вновь устроим засады на наш табун, а потом сравним их с засадами Лисовского,— предложил я. Тактичеокая игра продолжалась и кончилась общим мнением, что засады Лисовского надежные и самые неожиданные. Только теперь мы почувствовали, насколько устали и хотим спать. Утром, к концу завтрака подошел комендант: — Лисовского с собой заберете за проводника? — Нет. Он много знает и пригодится командованию для ликвидации националистов вокруг Познани. Передайте его в Берлин. Теперь нам потребуется помощь его отца в Шлехене. И передайте срочно по связи на наш сборный пункт, что просим встретить нас полуротой западнее Глин- кова. Тепло простившись с комендантом и его помощниками, мы выехали из Боливец. Д о рога, открытая со всех сторон, вела на север. Через пару часов миновали Нойштадт с его многочисленными перекрестками дорог и вышли на Пинне. Я устал сидеть в седле и, остановив лошадь, стал поджидать табун, чтобы отдохнуть в бричке Спивака. Через несколько часов впереди показался комендантский патруль. Поравнявшись с нами, старший доложил: — Недавно, перед вами, на дрожках проехали в Пинне двое мужчин. Оружия нет, документы в порядке. Очень торопились, оглядывались. Кого-то опасаются. — Опять старые знакомые. Значит, контроль за нами продолжается. Хорошо, что вы их не задержали. Они теперь оберегают нас от преждевременного нападения на нас бандеровцев,— сказал старшина удивленному ефрейтору и вскочил в седло. Окраина села приближалась. Плотников догнал головных дозорных и с ними въехал в село подбирать место для привала табуна. Наступал полдень девятого дня, а впечатление было такое, будто мы уже месяц в пути. Люди и животные полностью втянулись в распорядок дня и, если бандеров- цы нам не помешают, то отведенных двенадцати дней нам вполне хватит. Вот и в Пинне мы прибыли точно к обеду. Дорога хорошая. Дальше она пойдет прямо на восток до Битине, где намечен ночлег. Табун втянулся в село. Подводы Спивака, Каменева и Носова въехали в просторный двор зажиточного поляка. В глубине двора стоял большой дом с просторными окнами в ограду. С торца к нему примыкал добротный скотный двор. Посреди стояла колонка с ручным насосом, от которого начиналась длинная колода для водопоя. На крыльцо в теплой безрукавке вышел худощавый, с нависшими седыми бровями угрюмый хозяин. Из-за его спины выглядывал лет пятнадцати паренек. Они неодобрительно смотрели на наших солдат, ловко и быстро готовивших лошадей к водопою. Спивак накачивал воду в колоду, а Каменев и Носов отвязывали от бричек лошадей и направляли их к колоде. Я вышел за ворота покурить, куда следом направились и комендант с Плотниковым. Комендант сообщил, что командование сборного пункта дало указание самим прорываться до Глинкова. что находится от 143