Сибирские огни, 1987, № 4

зать спиртное. А здесь нет. На вопрос Джимми, будет ли он пить, Стренд отрицательно покачал головой. — Ну,— произнес он после того, как они сделали заказ, и Джимми сидел, потягивая мартини,— что у вас там с Соломоном? Джимми нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. — Ничего особенного. Просто своим отъездом мы расстроили его планы. Не беда, переживет. — Кто мы? — Джоан и я. Ее контракт кончился, и она получила более выгодное предложение. На побережье. Ее второй муж — владелец музыкальной компании там, и они снова стали друзьями. Это означает кучу денег. Для нас обоих. Вдвое больше, чем платит мне старик Соломон, плюс самостоятельная работа. А с такой дамочкой, как Джоан,— это миллио­ ны. Она же без меня не сделает ни шагу. Но, так или иначе, она все равно собралась уходить от Херби, еще до моего поступления на эту работу... — Он говорил, что намеревался уволить ее, пока ты не появился. — Он так сказал? — беспечно произнес Джимми.— Почему-то она сразу прилепилась ко мне. Не споет и до-ре-ми без моего одобрения. Ее симпатичный второй муж еще молод и понимает ребят, а в наши дни это девяносто девять процентов в бизнесе. Не то что у старика Херби. Время Херби миновало. Его смыло на берег, только он не хочет приз­ наться в этом. — Он был очень добр к тебе. — Он заработал на мне. Я ничем ему не обязан. Благодарность в нашем ремесле — то же, что вложить нож в руки человека и преподать ему урок, как перерезать тебе глотку. Мне нравится этот старый пердун, но бизнес есть бизнес.—Джимми заказал себе еще мартини,—Мы с Джоан намерены завоевать собственное реноме. А тут нам предоставля­ ется возможность получить и кредит, и имя без всяких денежных затрат с нашей стороны. К тому же я буду сам себе голова, а не мальчик на побегушках, когда старику Хербу вздумается получить сведения об од­ ной из провинциальных певиц где-нибудь в Нэшвилле или Пеории. Вы с мамой можете приезжать ко мне в Беверли Хиллз и плавать у меня в бассейне. Стренд внимательно посмотрел на сына. — Джимми, с моей точки зрения все это просто отвратительно. Ни­ когда не думал, что мне придется произносить подобные слова, но мне стыдно за тебя. — Батя,— произнес Джимми, не рассердившись,— не каждый может быть рыцарем Круглого стола, вроде тебя. Но хватит о деле. По теле­ фону ты сказал, что хотел со мной поговорить о чем-то. — Теперь нет,— отрезал Стренд.— Я передумал. Я хотел попросить об одном одолжении для меня. Вернее, для семьи. Сейчас я вижу, что ошибся в выборе.— Он поднялся. — Ты куда? — Ухожу. — Через минуту принесут ужин. Сядь. — Я не голоден. — Ты даже не хочешь узнать мой адрес в Калифорнии? В голосе Джимми послышались жалобные нотки, и они напомнили Стренду то время, когда Джимми, будучи малышом, упал, ободрал коленку и прибежал домой, чтобы его пожалели. — Нет, Джимми, я не хочу знать твоего адреса. Спокойной ночи. Стренд прошел через зал ресторана в гардероб. Надевая пальто, обернулся и увидел, что Джимми заказал себе третье мартини. Он вы­ шел на улицу, миновал несколько кварталов по холоду до «Уэстбери», поднялся на лифте в свой номер и, не включая свет, лег. Телефон дваж­ ды принимался звонить, но Стренд не снимал трубку. Среди прочих вещей, о чем он сожалел, было и то, что он разрешил Джимми оплатить 86