Сибирские огни, 1987, № 4

это уж слишком,— повернулась, выскочила из комнаты и побежала по коридору к себе в квартиру. — Что за письма? — продолжал допытываться Стренд. — Личные,— опять ответил Ромеро.—От девушки. Я не желаю, чтобы кто-нибудь читал мои личные письма. В особенности такой ублю­ док, как он. — Я не видел никаких твоих писем,— произнес Хитц. — Лживая сволочь,— сказал Ромеро, и Стренд поспешил встать между столом, где он сидел, и тахтой. Но Ромеро не поднялся со стула.— Ты хохотал над ними, когда я вошел. Ты читал их, я знаю. Ты называл меня «Ромео-Ромеро», ты, жирная скотина. — Замолчи,— приказал Стренд. — Я не видел никаких писем,— заскулил Хитц.— Я не знаю, о чем он говорит. — Ладно, забудем пока о письмах,— сказал Стренд.— Сколько было денег, ты говоришь, Ромеро? — Триста семьдесят пять долларов. — Что? — поразился Стренд.— Сколько, ты сказал? — Три сотни семьдесят пять. — Откуда у тебя такие деньги? — Я вам скажу, откуда, мистер Стренд,— вмешался Хитц.— Он устраивает игры в кости в своей с Роллинзом комнате три раза в неделю. И многие ребята считают, что он мухлюет, пользуется утя­ желенными костями. Он и Роллинз, оба. Латинос и черномазый. Хо­ рошенькая школа, ничего не скажешь. И не думайте, что никто не узнает об этом. Мой отец — большая шишка в Вашингтоне, он зна­ ком со всеми корреспондентами там и в Нью-Йорке... — Тебе лучше помолчать, Хитц,— Стренд с презрением глядел на этого жирного, брызжущего слюной мальчишку.— Постарайся держать рот закрытым, чтобы остановить кровотечение.— Он вздох­ нул, представив, что понапишут в прессе о сегодняшнем происшествии и что будут болтать завтра на совете опекунов в Данберри.— Ты и Роллинз ДЕЙСТВИТЕЛЬНО устраивали по вечерам в своей комна­ те игру в кости? — спросил он Ромеро. — Нечего впутывать сюда Роллинза,— сказал Ромеро.— Он не имеет к этому никакого отношения. Он всего-навсего мой товаоищ по комнате. — Где сейчас Роллинз? — Спит. Он ни о чем не знает. Он вернулся усталый и сразу іег. — Ты ничего ему не говорил о пропаже? — Если бы я сказал ему, он задушил бы этого Хитца собственны­ ми руками. А утром его вышвырнули бы из школы. И тогда для него прощай и колледж, и регби. С него достаточно того, что он черный. Я не хочу, чтобы он пострадал только потому, что он мой друг. — Разреши задать тебе один вопрос, Джизус? Почему ты счита­ ешь, что именно Хитц взял у тебя деньги? — Если у него ВООБЩЕ были деньги,— вставил Хитц.— Этот грязный латинос пристает ко мне с первого дня занятий. Мне не нра­ вятся некоторые типы, которых принимают теперь в эту школу, и я не скрываю этого. Это свободная страна, и я имею право высказывать свое мнение... — Ты лучше помолчал бы, Хитц,— произнес Стренд, стараясь го­ ворить бесстрастным терпеливым тоном и чувствуя, что этого у него не получается.— Итак, Ромеро, почему ты думаешь, что именно Хитц взял деньги, а не кто другой? — У меня есть личная информация. — Какая информация? — Конфиденциальная. — От кого ты ее получил? — Я сказал, конфиденциальная,-—повторил Ромеро. 47