Сибирские огни, 1987, № 4

моем классе появился один паренек по имени Уиллоугби. Ему шестнадцать лет, родом он из Вирджинии, с типичны­ ми вирджинскими изысканными манерами. Кажется, он кри­ тически прочел все от Фукидида до Тойнби, включая Цеза­ ря, Джозефуса, Карлайла, Прескотта, Гегеля, Маркса, Фри­ мена и, конечно же, Гиббона. У него такой же острый и пытливый ум, как у Ромеро, но больше логики и здравого смысла — то ли в силу своего вирджинского происхожде­ ния, то ли удачного сочетания генов , — что позволяет ему удачно схватывать абстрактные идеи и ход истории. Меня поражают и восхищают его письменные работы, его аргу­ ментация во время классных дискуссий и зрелость его суж­ дений, которые он высказывал, когда мы вместе прогулива­ лись этой осенью. Читая его работы или слушая его ответы на уроке, я испытываю вновь такое же ощущение подъема, как во время своих первых уроков, и почти благоговейную веру, что история со своим научным и философским подхо­ дом к минувшим событиям, раскрывающая причины рас­ цвета и падения империй, повествующая об искусстве и страстях прошлого, является поистине ведущей дисциплиной и великим учителем всего человечества. Он говорит, что в будущем намерен стать политическим деятелем, и я представляю его себе сенатором уже в воз­ расте тридцати пяти лет. Если в нашей стране наберется с десяток таких ребят, возможно, наша неблагополучная и замечательная страна, основанная на отваге, вере, зверст­ вах, грабеже, алчности, компромиссах и надежде, будет в самый последний момент все же спасена от катастрофы. Сегодня получил письмо от Лесли. Как и во всех других, она благодарит меня за мое снисходительное отношение, по ее словам, к великовозрастной ученице. Обещает к лету вернуться и предлагает поехать вместе с ней путешество­ вать по Западу нашей страны, который она хочет запечат­ леть в своих картинах. Ее письма полны любви, и я не сомневаюсь, что, хотя она и далеко от меня, она меня лю­ бит. Что касается меня, то я любил ее, когда она была еще почти девочкой и сидела в первом ряду в моем классе; когда мы стояли перед алтарем; когда она впервые играла на рояле в нашем доме в Нью-Йорке; когда была в положе­ нии; когда перевязывала раны Хейзену и дала пощечину его жене в зале ресторана в Туре; и когда я сажал ее в само­ лет, отправляя во Францию. Была ли то судьба или случай, что она оказалась в моем классе и соединила навсегда свою жизнь с моей, не знаю, да это и не столь важно. Знаю только, что люблю ее и всегда буду любить, а причины не играют никакой роли. Мы сделали то, что было предначер­ тано нам свыше или что мы должны были сделать. Она говорит, что вернется. Поживем — увидим... Он отложил авторучку, закрыл блокнот, выключил свет, и нетоп­ ленная холодная комната погрузилась в ночной мрак. Перевод с английского Иды БАСАВИНОИ