Сибирские огни, 1987, № 3

из него произошла курица. Для чего каждый год природа создает новый, доселе небывший организм, хоть бы и самый маленький — мошку или вирус гриппа? Чего она ищет? Чего хочет и ждет? Кого? И зачем человеку необходимы карусели, качели и приспособления для ритмичного вращения? И почему, когда истощалось имя бога и больше не имело силы, то нарождался новый бог, и неизменно его появлению чинились препятствия, преследования и убиение младенцев? И все это налетело на сознание ураганом, нарушив ход времени, и Сева не мог этого выдержать. И гибель Угарита. И плечо, которое блестит, загорелое, и, накопив тепла солнца, мерзнет теперь меньше, чем до загара- И помертвение вещей его комнаты. И что подопытные крысы, которым давали достаточно еды, но помещали их слишком много в одну клетку, начинали погибать от инфарктов. И египетские пирамиды, воздвигнутые исключительно из страха, чтобы дать понять богам: раз человек построил их — значит, он им равен и не так уж беззащитен. И вечен, как они. И таинственные появления внезапных народов на теле земли, и последующее их затухание. Превращение великих римлян в италья- шек-макаронников; татаро-монголов — в скотоводов. И ужас, внушаемый миру собственным его народом — Гогом и Магогом. И человеческие жертвоприношения фашизма, когда, истребляя разом толпу людей, они высвобождали сумму энергий их жизней — в пищу своему божеству. И плечо. И то, что Иуда Искариот предал Христа для того, чтобы показать ему, наивному, как весь мир с готовностью предаст его. Иуда П Р Е ДАЛ Христу весь мир. И то, что Иуда предал Христа для того, чтобы унизиться ниже низкого и исчерпать собою земную подлость, ибо пока не исчерпано число вариантов, они будут продолжаться. И то, что Иуда предал Христа потому, что не быть наихудшим из существ — слишком великая гордыня. И то, что в бесконечности времени все, что есть, не могло уже не быть и не может не быть снова и снова, ибо бесконечное число сочетаний все-таки найдет свой конец в бесконечности времени. И то, что свобода воли — привилегия живого. И снова — трусость людей, которые боятся нового и, как дети, любят слушать только старые сказки, известные наизусть. И интеллектуальное бесстрашие т ф кто проклят девяносто девятью из ста- И то, что рабовладение среди его народа кончилось всего лишь сто двадцать лет назад. И если бы человек не чувствовал вину своей жизни, рабства бы не было никогда. А так — он все принимает, что бы с ним ни сделали, потому что знает о себе: он лишний, он без спросу живет. Без очереди. И бьют — правильно делают. И то, что древние китайцы три тысячи лет назад придумали себе последовательную историю, расписанную по династиям и годам еще на три тысячелетия в прошлое, и эта сочиненная история служит им не хуже реальной. И то, что Путилина не беспокоит непознаваемость мира- И то, что мир этот чудовищен. И то, что он прекрасен. И что стоит у дороги вечная девушка, блестит ее плечо. 41