Сибирские огни, 1987, № 3

руководителей и специалистов, всех других общепроизводственных и общехозяйственных работников показатели выполнения плана тоже не влияют. При любом варианте деньги выдаются в полном размере. И вот разомкнулись в хозяйстве интересы разных групп. Производственные коллективы основных отраслей — единственные, кто ^непосредственно, своей основной зарплатой связан с объемами продукции. Их получка двигается вместе с движением этого показателя. Никто другой, в том числе и руководящая часть, свой оклад этой опасности не подвергает. Обозначился между ними и другой водораздел: степень ответственности, с одной стороны, и свободы выбора и реализации решений — с другой. В основных подразделениях связь заработка с продукцией определяет и достаточно высокую их ответственность, но ограничение самостоятельности говорит о несоответствии, неполноте прав. И, наоборот, при полной непоколебимости окладов руководства именно у него вся полнота распорядительной власти. А право без ответственности может перерасти в произвол, может обернуться и бездеятельностью1. Приведем несколько примеров. С аккордной оплатой и повременным авансированием, или, как теперь говорят, — с коллективным подрядом2, начали работать еще в 50-е годы. Уже тогда были звенья и бригады с оплатой за продукцию и авансированием за дни выходов на работу. Учитывая высокие результаты работы таких пионерных подразделений, при очередном пересмотре в начале 60-х годов оплаты в сельском хозяйстве эта форма была официально разрешена под видом аккордной. Но распространения не получила. Появившись кое-где, она со временем сошла со сцены, исчезла и из числа показателей статистических отчетов. В чем причина? Что аккордная оплата обеспечивает более высокую производительность труда, сомнений нет. Причем, совместная заинтересованная работа одновременно воспитывает много хороших человеческих качеств: хозяйское отношение к делу, стремление узнать и использовать секреты высокой продуктивности, готовность помочь товарищу и попросить рабочей помощи самому. То есть все, что формирует психологию общественного хозяина, социалистические формы экономического поведения. В совхозе «Ярковский» Новосибирской области в 1985 году на коллективный подряд перевели ремонтную мастерскую. Пер­ 1 Чтобы снять напряжение, было официально разрешено оплату коллективов устанавливать не но плановому объему производства, а по среднему уровню прошлых лет, который, как правило, ниже. Но для планово организуемого хозяйства такой выход — экономическая аномалия, манипуляция арифметикой, вместо того, чтобы поправлять планирование. 2 «Коллективный подряд», «работа на один наряд», «безнарядна», «котловой заработок», «бригадный подряд» — перечень терминов, обозначающий сейчас этот производственный феномен. Но как бы его ни называли, он обнажает немало вопросов, требующих научного осмысления, обобщения практики. Почему «подряд»? Верно ли это понятие отражает суть ящения? Каково соотношение подряда и бригадного хозрасчета? Каковы его требования, его социальные и экономические последствия? Как повысить жизнестойкость подряда? Эти вопросы интересуют многих. Они — предмет другой статьи. вый же год работы показал высокую эф- фективность новых условий работы. Фактическое число ремонтов оказалось выше плана, так как были отремонтированы даже те машины, которые прежде считались бросовыми. Сроки пребывания машин в ремонте сократились в 2—2,5 раза. Производительность труда повысилась на 86 процентов, заработная плата — на 46, На 12 процентов, по сравнению с нормативом, сократилась численность рабочих мастерской. Не было ни одного случая отказа в работе техники по вине ремонтной мастерской. А в 1984 году их было 7. С подрядом существенно меняется н статус личности. Нынешний колхозник, и тем более рабочий совхоза, в массе своей уже не прежний крестьянин, который, не имея, как нынче, такого гаранта, каким является для нас наше государство, вынужден был самобытно, на основе поколениями копившегося практического опыта узнавать характер своей земли, приспосабливаться к меняющимся условиям погоды, т. е. по возможности вести себя рационально по отношению к своим производственным ресурсам. Такая метаморфоза стала возможна потому, что в деревню пришел, и не как советчик и консультант, а как полноправный распорядитель, технолог и организатор, отраслевой специалист. Появился и встал между землей и крестьянином. Бывший хозяин стал за ненадобностью постепенно терять свои широкие хлеборобские знания и навыки, преобразовывался в исполнителя. Специалиста этот процесс мог и не тревожить, так как проходил постепенно, незаметно. К тому же исчезал квалифицированный оппонент. С точки зрения администрации это обещало «спокойную» рабочую обстановку. Численный отряд специалистов увеличивался с годами. Сейчас в среднем приходится на хозяйство примерно 40 человек. Но этот кадровый бум не сопровождался производственным. В Новосибирской области, например, с 1965 года специалистов стало больше на 65 процентов. Их заработная плата выросла примерно в 2,5 раза, а урожайность и продуктивность скота держатся в основном на уровне двадцатилетней давности, в расчете на специалиста стали получать продукции на четверть меньше. Все это отголоски функциональной специализации, не сопровождавшейся компенсирующей организацией и оплатой труда в сельскохозяйственных предприятиях. Подряд меняет дело. Высокая зависимость заработка бригад от продукции и как ее следствие — необходимость расширения свободы принятия и исполнения решений требуют от рабочих владения многими вопросами технологии, организации и экономики производства. Это, в свою очередь, принципиально меняет статус и специальных служб. Внимание агрономов, зоотехников, инженеров с текущих вопросов организации труда (на что они тратят значительную часть времени при индивидуальной сдельщине) можно и должно переместить на перспективные, штурманские: прогрессивные технологии, восстановление и повышение плодородия земель,_ улучшение племенной и селекционной работы, 119