Сибирские огни, 1987, № 3

ниє.— Он недовольно огляделся вокруг.— Тут будто все вымерло. Они что, стреляют каждого, кто выходит на улицу с наступлением темноты? — Подожди до завтра,— ответил Стренд.— Завтра тут понадобится полицейский-регулировщик, чтобы добраться до столовой. Ты ужинал? В холодильнике кое-что есть. — Я не голоден. Но вот выпить что-нибудь не прочь. Банка пива найдется в этом доме? — Боюсь, нет,— сухо ответил Стренд.— И, насколько мне известно, по существующим здесь правилам школьникам не разрешается употреблять алкоголь. — Пиво — АЛКОГОЛЬ! — возмутился Ромеро.— Что здесь, монастырь, что ли? — Это школа для мальчиков,— ответил Стренд.— Заметь, я сказал для МАЛЬЧИКОВ . Давай, я помогу тебе донести рюкзак. На вид он ужасно тяжелый. Я покажу тебе твою комнату.— Он нагнулся и с трудом поднял рюкзак.— Что у тебя там, кирпичи? Ромеро осклабился. — Гиббон, «Упадок и разрушение Римской империи». Семь томов. Пока они поднимались по лестнице, по очереди неся рюкзак, Стренд сказал:— Твой товарищ по комнате уже здесь. Кроме тебя, он единственный, кто приехал сегодня. Он регбист. — Мне следовало захватить с собой ту футболку, которая вам так нравилась, профессор,— заметил Ромеро.— Но они ликвидировали мой номер и положили его под стекло в спортзале в средней школе. — Ты скоро поймешь, Ромеро, что здесь не очень-то будут восхищаться твоим чувством юмора, как это было в Нью-Йорке. Наконец-то они добрались до верхнего этажа, где вовсю і ремела музыка рок. — У них здесь что, диско? — спросил Ромеро.— Кстати, какая тут политика в отношении девиц, профессор? — Боюсь, твоя артистка стриптиза не встретит тут горячего приема,— ответил Стренд.—Данберри имеет связь с одной школой девочек. Но она в пяти милях отсюда. — Любовь найдет дорогу,— весело произнес Ромеро. Дверь в комнату была открыта, и свет падал в коридор. Роллинз, сняв ботинки, лежал на кровати и читал книгу. Рядом с ним на тумбочке, всего в нескольких дюймах от уха надрывался кассетный магнитофон. Увидев Стренда и Ромеро, он быстро поднялся и выключил магнитофон. — Это твой товарищ по комнате, Роллинз, Джизус Ромеро. — Полное мое имя — Хейсусс,— поправил Ромеро. — Извини,— сказал Стренд. В средней школе ему никогда не приходилось обращаться к своим ученикам по имени, и он боялся, что неправильно произнесенное имя Ромеро плохое начало для взаимоотношений с мальчиком в Данберри.— Теперь буду знать. Роллинз протянул руку, и Ромеро, вначале подозрительно глянув на него, пожал ее. _ . . __ Добро пожаловать, Хейсусс,— сказал Роллинз,— Надеюсь, ты любишь музыку. — Кое-какую музыку,— ответил Ромеро. Роллинз разразился добродушным смехом, глубоким, рокочущим. — Во всяком случае, тебе надо немного места, братишка,— заметил он.__Это очень предусмотрительно со стороны мистера Стренда, учитывая мои габариты и размеры этой комнаты. _ Я не имею к этому никакого отношения,— поспешно сказал Стренд — Комнаты распределяли согласно алфавитному списку. Ну, я предоставлю вам знакомиться друг с другом. Свет положено гасить в десять тридцать. — Я не ложился в десять тридцать с тех пор, как мне стукнуло два года,— заметил Ромеро. 103