Сибирские огни, 1987, № 3

Доктор Лэйрд оказался просто Санта Клаусом. Он поглядел на мой нос, сделал еще несколько рентгеновских снимков и сказал, что через неделю смогу снять все повязки и снова стану человеком. Мамуля говорит, что у нас останется время заехать навестить тебя на пару дней до отъезда на Запад. Правда, здорово? — Санта Клаус прав,— сказал Стренд.— Когда увидишь его в следующий раз, передай ему, что для меня это тоже рождество. А когда поедешь сюда, надень самое безобразное и самое длинное платье, какое только у тебя есть. С завтрашнего дня здесь будет четыре сотни мальчишек. Каролина хихикнула. — О, я не думаю, что мое появление будет ТАКИМ УЖ потрясающим. Впрочем, это было бы великолепно, ты не находишь? _ Нет,— ответил Стренд,— А теперь разреши мне поговорить с мамой. Голос у Лесли тоже был веселым. — Каролина уже все тебе рассказала,— произнесла она.— Правда ведь, это замечательно? Но как у ТЕБЯ дела? — Настолько хорошо, насколько возможно. Люди приятные, а поскольку дом — старый сарай, не хватает женской руки, чтобы он заиграл. А ты именно та женщина, которая должна приложить свою ру- ку. — Всему свое время, дорогой,— ответила она, хотя чувствовалось что комплимент пришелся ей по душе.— Да, кстати, всего несколько минут назад заходил твой юный друг Ромеро за своими вещами. Считает, что ему лучше приехать сегодня, а не завтра. Похоже, он горит нетерпением. Думаю, ты не прав в отношении этого мальчика. У него отличные манеры. — Он прирожденный актер. Какое у Каролины мнение о нем? — Она его не видела. Ты ведь знаешь, какая она сейчас. Только услышит звонок, тут же бежит к себе в комнату и запирается. Он попросил разрешения переодеться в новую одежду у нас в ванной. Когда он вышел, он показался мне довольно красивым, несмотря на свой маленький рост. Он обратился ко мне со странной просьбой. Сказал, что в ванной оставил всю свою старую одежду и попросил сжечь ее. — Если на нем был обычный его наряд, в этом нет ничего удивительного. Однако, хватит о нем. Как ты там? — Превосходно.— С минуту она молчала.— Я должна исповедаться перед тобой. Миссис Феррис, ты помнишь ее, она директор в школе Каролины, позвонила на прошлой неделе и спросила, не смогу ли я раз в неделю давать частные уроки. Сказала, что я могу пользоваться для этого музыкальной комнатой. Учеников немного. Я оставлю только самых лучших. — Почему ты считаешь это исповедыванием? — Потому что я до сих пор молчала об этом. У тебя и без того голова была забита. — Ты согласилась? Лесли снова помолчала, как бы в нерешительности. — Да. По-твоему, в Данберри будут против? — Сомневаюсь. Думаю, все можно уладить. Я узнаю сегодня. — Если это сопряжено с хлопотами, то не надо, дорогой. — Никаких хлопот, с чего ты взяла? — Но это означает, что раз в неделю мне придется ночевать где- нибудь в Нью-Йорке. — Ничего, одну ночь я как-нибудь переживу. — Надеюсь, ты не слишком переутомляешься? — Я вообще не переутомляюсь. Вчера приглашен был на чай вместе с другими преподавателями. Ребята приедут только завтра. Успел познакомиться с одним громадиной регбистом, и он добровольно вызвался двигать наш рояль, куда нам заблагорассудится. Мне ка­ 100