Сибирские огни, 1987, № 2

— Просите его сюда, пожалуйста,—сказал Стренд. Когда молодой человек появился на террасе, Стренд поднялся, чтобы поздороваться. — Я отец Элеоноры,—представился он и пожал гостю руку,— Она через минуту спустится. Пошла переодеваться. Молодой человек кивнул. — Я Джузеппе Джианелли. Ужасно певуче, не правда ли? —Па­ рень рассмеялся.—Друзья зовут меня Джо.—Стренд решил, что ему лет двадцать восемь, двадцать девять. У него был низкий мелодичный голос, и он был поразительно красив: большие изумрудные глаза с зо­ лотистыми искорками, смуглое лицо и густые черные кудри. Ростом высо­ кий, как Стренд, в белых брюках, сандалиях и голубой рубашке для игры в поло. Короткие рукава оставляли открытыми мускулистые заго­ релые руки. Рубашка туго облегала широкие плечи, свободно ниспа­ дая вокруг талии. Стренд был рад, что тот не застал его в плавках. — Неплохой домик у них здесь,—заметил Джианелли, огляды­ ваясь.—У кого-то были весьма дальновидные предки. — Мой сын назвал его —«тот еще образец архитектуры», когда увидел вчера вечером. Джианелли хохотнул. Смех был приятным, мягким и гармониро­ вал с его тягучим, несколько невнятным произношением. Славный дружище Джимми,—произнес он.—У него самого был вчера «тот еще вечер». — Что он натворил? —спросил Стренд.—Напился? — О, нет,—улыбнулся Джианелли. Его мужественное лицо вне­ запно смягчилось.—Если бы он напился, я, естественно, ничего не ска­ зал был об этом его отцу. Нет, он выпил всего одну или две кружки пива. Он дал концерт. — На чем? —Стренд настоял, чтобы Джимми не брал с собой на эти выходные свой инструмент, убедив его, что есть пределы госте­ приимства даже для миллионеров. — Одна из девиц прихватила с собой гитару,—продолжил Джиа­ нелли.—Она сыграла одну-две песни. Вы знаете, такие грустные, за­ чем, мол, я живу, почему мир так жесток ко мне. Когда она кончила, Элеонора попросила ее одолжить гитару Джимми, и Джимми поехал в город вместе с пианистом. Знаете, мистер Стренд, он в самом деле здорово играет. — Признаться, я не очень-то разбираюсь в современной музыке,— сказал Стренд,—чтобы по достоинству оценить его игру. — Жаль, что вы не слышали его вчера вечером,—продолжал Джианелли.—Он играл, пожалуй, больше часа. Неужели Элеонора ничего не рассказала вам? — В это утро у нас было достаточно других тем для разговора,— ответил Стренд, чувствуя, что выглядит консервативным перед этим молодым человеком.—Джимми только и твердит; что ищет какой-то «новый звук», и я полагаю, что когда он найдет его, он сообщит мне. эту новость. Не знаю уж, что он нашел вчера вечером, но определенно что- то нашел. Вы не возражаете, если я присяду? Извините, сказал Стренд.—Пожалуйста, садитесь. Они сели. — Элеонора говорила вам что-нибудь обо мне? —спросил Джиа­ нелли, и Стренд понял, .что этот парень—тертый калач,—Я имею в виду, о моем увлечении? — Говорила, что вы пишете стихи,—ответил Стренд,—Потом ска­ зала, чтобы я не смотрел с таким ужасом, поскольку стихи плохие, но у вас есть постоянная работа. — Необыкновенная девушка, вы не находите? — Необыкновенная,—согласился Стренд,—Но она ничего не ска­ зала мне о вашей работе.—И подумал: «Боже, что я говорю, как старомодный отец, который интересуется профессией претендента на 82