Сибирские огни, 1987, № 2

знаете: нельзя выписывать лекарств, которых нет в общедоступных аптеках. .— Не выгонят? —забеспокоился Юра. — Не бойся... А пусть и выгрнят. Лишь бы тебе на пользу. Меня выгонят — а тебе сразу добавится за мой счет. Куда-нибудь на Луну тебя зашлют. ...Надоело. Надоелоі Все врём, сами уже запутались, где правда, а где приспособились. Раз, извини меня за цинизм, мне при­ шлось пойти на аборт. У себя же в больнице, естественно. Медсестра уже шприц занесла воткнуть в вену, а я говорю: не надо! Давайте* го­ ворю, мне как всем, по рабоче-крестьянски! Под крикоином, как они са­ ми это называют. Людмила наша Владимировна, гинекологическая, растерялась, вы что, говорит, Полина Игнатьевна, больно же! Ну, в об­ щем, я отказалась решительно. От злости, от упрямства, от гордости — не знаю. От нервов, может быть. Приняла эту варварскую операцию в общедоступном виде. Так у Людмилы Владимировны лицо аж бледное было, испариной покрылось —от сострадания ко мне, ты понимаешь? Мою боль она чувствовала, потому что я —свой, ж и в о й для нее че­ ловек. А бабоньки эти идут массовым порядком —у нее мускул не дрог­ нет.. Всех обезболивать—это опять же дороговато. Понятно, нет? И уже черт его знает, где в нас что срабатывает. Где милосердие, где ра­ ционализм, а где элементарная самозащита... Извини, я на тебя так ра­ зом все это вытряхнула... Полина расстроилась, замолчала. — Ну, не унывай, эй, слышишь? Лучшее, что он способен придумать. — Короче, видимо, права была твоя Пшеничникова, когда утащила сына, и прав был твой Горыныч, который тоже своего отобрал у нас, потому что мы сами не знаем, где мы помогаем, а где прикидываемся. — А, это когда мы познакомились? — оживился. Да, это было в тот день, когда Юра вошел в первый раз в приемный покой. Там как раз бушевал Горынцев. Нет, он не кричал, но крик был бы тише, чем его ровная речь. «А вот это мне наплёвать! Раскидать мне вас ничего не стоит, но лучше отдайте сами, чтоб мне тут ничего у вас не сломать». А сына его только что доставили. Мать отдала, а отец прибежал забирать назад. И ровно в это утро выкрала Шпеннчни- кова мамаша своего сына через форточку. Ну, закон парных случаев. По одному редко когда бывает. И тут как раз и явился по ее звонку Юра Хижняк, он вошел в приемный покой на вершине скандала, чинимого Горынцевым, и Полина тогда была уверена, что они вместе, потому что вошедший весело вклинился: «Эй-эй, Горыныч, ты чего разоряешь­ ся?» Потом он спросил, не вызвали ли милицию, и обрадовался, что не вызвали, потому что «когда милиция приехала, Горыныча уже не спа-' сти». Полина тогда гіе сразу рассмотрела Юру, она не могла свести взгляда с Горыныча, она его стерегла, удерживала взглядом, как вила­ ми, опасного этого дикаря. А Юра теребил его за плечо, Горыныч огля­ нулся, но, видимо, глаза застилало сплошной, пеленой чувства, он даже не смог увидеть и услышать Юру- Пока он оглядывался, стерегущие вилы Полины на миг полумили свободу, и она с немым «что делать?» успела взглянуть на Юру. — Отдайте,—серьезно посоветовал Юра. Единственный раз за все их знакомство, он ЗНАЛ, как надо- Во всяком случае, она сразу послу­ шалась. Иногда ей надо, чтоб было кого послушаться. Редко бывает, но ох как надо! Только кивнула сестре, та мигом —пырх!—исчезла за Горынцевым сыном. Остались в приемном покое молча ждать трое. Пыхтящий-Горынцев, бледная Полина и забавляющийся Юра Хижняк. Юрка потом говорил ей, что даже голос ее по телефону взволновал его, но все же сама Полина превзошла все его ожидания... Вывели Ваню Горынцева. Большой Горыныч схватил его в охапку и вышел вон, ни на кого не оглянувшись. , — 'Справку возьмите! — крикнула вдогонку сестра. 45