Сибирские огни, 1987, № 2

она всегда чувствовала жизнь при боли втрое интенсивнее и поэтому не боялась тревожить сдое сердце, как землю без конца шевелят под растениями, чтобы они лучше росли. — ...был тут банкет один, так наш старина Михал Ильич даже приударил за Агнессой, одной холостячкой...— набалтывал Саня со злым равнодушием.— Но ничего, я нИдеюсь, не вышло. Надеюсь, лю­ бимый нами Михал Ильич спокойно доживет бобылем.., Средоточием боли сейчас, наверное, был даже не Саня, а вот эта толстушечка — это она пересекла Вичке путь, перегородила своим пухлым туловищем. Вичку тянуло к-ней притяжением пропасти. Раз­ рыдаться на Ёалиной груди. Взять ее в руки и приподнять — как ре­ бенка—узнавая всю тяжесть ее тела — и бросить наземь и топтать до полного истребления- — А не замечали вы в сыне каких-нибудь способностей? Ну, му­ зыкальных, например? Их ведь нужно уловить вовремя и как можно раньше начать развивать, иначе потом не наверстаешь. Вы проверяли его возможности? — Нет,—без боя сдалась Валя. — Что ж вы так, это ведь просто какой-то животный эгоизм роди­ телей: удовольствие получили, а ребенок родился — и пусть как знает! — Она нажала на «удовольствие». Саня передернулся, бесправ­ ность положения уже тяготила его: автобуса нет, некуда деться — и приходится переносить то, что есть — вот уж это Саня всегда тер­ пел с трудом — навязанное. Оставалось сняться и идти пешком. — Моей девочке всего три, а я уже знаю все ее возможности. Я сама занимаюсь с ней языком, а отец музыкой. Кошма-ар, какие они передовые. А Валя слушала с внимательным почтением эту дешевую похваль­ бу и кивала, принимая все упреки. Вся Вичкина спесь уходила в пустоту, не встречая себе сопротивле­ ния, как вода в песок. Она тогда перестала кичиться и опрокинулась в обратное: — Будете в Москве — зайдете ко мне? — униженно просила.—Как только появитесь там, сразу мне позвоните, и я ведь все время свобод­ на, то есть нет, но я независима во времени, ведь я занимаюсь журна­ листикой... Опять ее заносило козырять. Потом разозлилась; да что это такое, вот она стоит, Вичка, такая вся из себя в белых штанах и несравненная, а этот олух выбрал себе Накую-то рохлю стоеросовую — да по какому такому праву! И опять заносчиво: - — Я познакомлю вас с интересными людьми — с актерами, писате­ лями —хотите? Хором сказали: Саня свое брезгливое «не хотим!» и Валя свое услужливое «хотим!» — и замолчали. Валя перехватила вожжи: — А кто ваш муж? Заботилась дать этой несчастной красивой девушке сполна отыг­ раться, дать ей потоптаться по себе, как той захочется — лишь бы ей стало легче. Вот за эту готовность подстелить себя тряпкой под ноги Саня задушил бы ее сейчас- — Да так... Музыкант. — А на чем он играет? Вичка, не сдержавшись, рассмеялась —простодушию этого негра­ мотного вопроса. Саня застонал со скрежетом зубовным и отошел подальше, чтобы озирать дорогу, по которой должен же когда-нибудь наконец ’ подъе­ хать этот проклятый автобус! Вичка мучительно подыскивает слова: — Ну... он... солист. . ‘ Чтоб, то есть, не убить превосходством. 34