Сибирские огни, 1987, № 2

—15 лет». Его фильмы затрагивают самые животрепещущие и спорные проблемы со­ временной действительности, а его расска­ зы и киносценарии обнажают различные стороны одной из них: поиск духовного единства личности, прежде всего крестьяни­ на, который находится на пороге важных жизненных перемен. Рассматривая эти проблемы, писатель «обогатил во всех от­ ношениях «деревенскую литературу» как своими героями с их запоминающейся жи­ востью, гак и экспрессивностью их языка, какую почти невозможно передать на итальянском». Особого внимания, отмечает критик, за­ служивает киноповесть «Калина красная». Герой ее — «незаурядная личность» и по­ гибает потому, что «не смог доказать свою вновь обретенную внутреннюю гармЬнию» и «принял смерть без сопротивления». Сравнивая творческие ипостаси Шукшина, Э. Магнанини отдает предпочтение его про­ зе, хотя это и сказано в стране, которая открыла первую главу в летописи мирового признания Шукшина-кинорежиссера... Многие итальянские критики относят «Странных людей» и «Калину красную» к шедеврам мирового кинематографа по­ следнего десятилетия. Тот же У. Казираги справедливо замечает, что в фильме «Стран­ ные люди» автор «превзошел самого себя по силе своей фантазии и выразительно­ сти»; искусство Шукшина — «и буйное, и спокойное — полно яростных сражений и крестьянской осмотрительности, его персо­ нажи — беспокойные и прямолинейные люди, серьезно размышляющие о смысле жизни, труде и смерти». А французский критик Марсель Мартен ценит в Шукшине «большого поэта экрана, способствовавше­ го продвижению советского кино к боль­ шей свободе в выразительных средствах» Какое богатство мыслей, чувств и оценокі Прогрессивные критика и литературове­ дение, объективно интерпретируя творчест­ во Шукшина и других советских художни­ ков, безусловно, способствуют углублению духовного общения народов. Но чем боль­ шее распространение и признание в мире находит советская литература и искусство, тем изощреннее в средствах становится правая критика. Империализм вообще соз­ дал вокруг своих стран и народов почти непроницаемую извне информационную за­ весу. Прогрессивные зарубежные деятели культуры с тревогой говорят об этом и предпринимают деятельные усилия, чтобы проломить в ней брешь. «К сожалению, мы в Англии пока еше мало знаем о жизни Советского Союза, о вашей культуре и та­ кой богатой литературе», — заявила в ин­ тервью писательница Маргарет Дрэббл. С ней перекликается высказывание Карло Бенедетти: «В том, что итальянцы гак ма­ ло знают о Советском Союзе, не только нх вина. Итальянская пресса делает все, что­ бы «закрыть» от Италии вашу страну н обойти молчанием все, что у вас происхо­ дит...». Аналогичная политика правящих кругов Запада, классовая по своей сути, направлена по-прежнему на изоляцию сво­ их народов в сфере культуры. Борьба за советских художников в бур­ жуазной стране — сложное социально-эс­ тетическое явление со множеством специ­ фических факторов Безусловно, решающий вклад в победу над предрассудками, пред­ взятостью, откровенной враждебностью вносит и само наследие того или Иного мастера слова, кисти, резца... Именно сила писательского таланта Шукшина, его по­ коряющий гуманизм а народность могут одержать верх над предубежденностью уже упоминавшегося итальянского критика В. Мауро. Видимо, значительная мысли­ тельная работа, преодоление внутреннего кризиса заставили его сделать выстрадан­ ные признания: «автор заставляет Егора Прокудина почувствовать теплоту челове­ ческой любви и участия, раскрывает тем самым характер русской души»; «его виде­ ние мира, чистого, светлого и лишенного театральных фальшивых страданий, вызва­ ло огромную симпатию читателей»; «спо­ собность так чувствовать и понимать свой народ, так любить свою родину говорит о том, что Шукшин с пророческой точностью сумел определить назначение человека, вернуть ему человеческий облик». Послед­ нее замечание критика проливает свет на причину растущего интереса к советскому искусству у массового западного читателя и зрителя, уставшего от иррационализма, мелочности и дешевых похождений безли­ ких персонажей современной тривиальной и модернистской литературы и кино. На та­ ком фоне пронзительный гуманизм Шук­ шина вновь произвел сильное впечатление за рубежом. Одним из содержательных, хотя и не ли­ шенных определенных противоречий, отзы­ вов на шукшинский сборник «Калина крас­ ная» в Италии была статья знаменитого слависта и переводчика Этторе Ло Гатто, автора семитомной «Истории русской ли­ тературы», многое сделавшего для того, чтобы по-итальянски заговорили Пушкин, Тургенев, Гончаров, Островский, Достоев­ ский, Чехов и другие русские классики. Большой ценитель нашей культуры право­ мерно заявляет о пристальном внимании своих соотечественников к Шукшину-про- заику, «преждевременная смерть которого, безусловно, явилась тяжелой утратой для всей советской литературы и для тех, кто ею интересуется на Западе». Произведения писателя «позволяют разглядеть трансфор­ мации, происходящие в СССР», «творчес­ кое воображение автора рисует картины советской действительности, которые так перекликаются с теми же проблемами на Западе». Наиболее интересна с этой точки зрения повесть о Егоре Прокудине, полага­ ет Э. Ло Гатто, где главный персонаж предстает «исполнителем темы преступле­ ния»... Он проницательно почувствовал в «лебединой песне» Шукшина наследование традиции Достоевского Некоторые вдумчивые критики не обхо­ дят вниманием особенностей художествен­ ного мира, традиций и новаторства, фикси­ руют органическое единство шукшинского наследия. Среди них своей искренностью и симпатией выделяются высказывания уже упомянутого Морандо Морандини (Ита­ лия): «Для тех, кто знает и так же, как в я, любит фильмы Шукшина, его рассказы служат ценнейшим материалом для лучше­ го понимания поэтического мира этого крестьянского режиссера, певца семейного очага, который так умело избегает пропи­ танного насквозь слезами сентиментализма, используя в эти.» целях юмор н иронию» Наряду с Чеховым и Хемингуэем, считает 175