Сибирские огни, 1987, № 1

— Этим летом у меня будет отпуск три недели,— сообщила Элеонора.— Две оплачиваемые и одна за свойдчет. Хочу куда-нибудь поехать. Ты можешь что-нибудь посоветовать, папа? — Хм-м,— Стренд задумчиво потянул себя за ухо.— Зависит от обстоятельств. Ты собираешься ехать одна? — Нет,— ответила она спокойно. — С каким-нибудь молодым человеком, надо полагать? — Надо полагать,— улыбнулась она. — Какие у него планы? — Он и сам толком не знает. Настаивает ехать на какой-то греческий остров, хочет валяться на пляже и купаться. Он уже был там когда- то,— она снова улыбнулась,— с другой дамой. — Он сам сказал тебе об этрм? — спросил Стренд, пытаясь скрыть в сбоем голосе осуждение. — Он говорит мне все, — ответила она. — Такой уж он человек. — Времена меняются,— произнес Стренд, стараясь говорить непринужденно.— В наши дни...— он усмехнулся, помолчал.— Ты ,тоже говоришь ему все? — Выборочно все,— засмеялась Элеонора. — Ну что ж ,— сказал Стренд,— пришли мне открйтку. Я и сам был бы не прочь поехать на какой-нибудь греческий остров. И даже не на две недели. Может, когда я выйду на пенсию... Элеонора подошла к нему, обняла за шею и серьезно посмотрела снизу вверх. Она была ниже своей сестры, более хрупкая и унаследовала симпатичный прямой носик и темно-синие глаза от своей матери. — Это ужасно несправедливо, правда ведь? — мягко сказала она.— Я могу вот так запросто поехать на три недели; проработав всего каких- то два года, а ты... Стренд ласково похлопал ее по спине. — Мы не переживаем. Мы предпочли семью. У тебя нет семьи... пока что. В комнату вошла Лесли, на ходу развязывая фартук. — Ужин готов,— сообщила она.— Миссис Куртис уже собрала на стол.— Миссис Куртис, жена Александра, приходила к ним три раза в неделю помогать по хозяйству.— Все в сборе? — Каролины еще нет,— ответила Элеонора, отходя от отца. — Странно,— произнесла Лесли.— Уже минут пятнадцать, как стемнело. Она не может до сих пор играть в теннис. И ей известно, когда мы садимся ужинать. — Должно быть, остановилась выпить содовой или еще что-нибудь,— заметил Стренд.— У нас есть время опрокинуть по рюмочке. Лесли, Элеонора, что вам налить? — Он подошел к буфету и открыл дверцу, где хранились бутылка виски и бутылка хереса. — Мне не надо, спасибо,— отказалась Элеонора. Стренд никогда не видел, чтобы она пила, разве что немного війна, и он задумался, была ли она такой же воздержанной, ужиная с тем молодым человеком, который все ей рассказывал, или демонстрировала свою трезвость только родителям. «Выборочно все», как она только что выразилась. —■ Мне немного хереса,— сказала Лесли. Пока Стренд наливал ей херес и виски с содовой для себя, вошел Джимми — умытый, тщательно выбритый, пахнущий мылом. Привет, Элеонора, поздоровался он.— Как поживает наша семейная красотка? — Трудится, не покладая рук,— ответила Элеонора,— Бог мой сегодня ты весь сверкаешь. ' ’ В твою честь. Когда ты удостаиваешь семейное лоно своим присутствием, я, по крайней мере, должен побриться. Знаешь, а ты, оказывается, даже красивый, когда приведешь себя в порядок, заметила Элеонора. Немного похож на корсиканского бандита, начищенного к мессе. 68 )