Сибирские огни, 1987, № 1

— Что ж , подтверждаю, отчего не подтвердить. Стоит на одну катушку меньше,— согласился мастер. — Когда исчезла эта катушка? — Не заметил. Мне когда сказали посмотреть — я посмотрел. — Вас бы тоже надо судить за халатность!— увлеклась судья. — Нет уж , если кого судить, так нашего снабженца! — заволновался мастер. Обиженный вахтер выкрикнул: — Тогда я уволюсь! Караулить то, что никому не нужно!.. — Нет, вы не правы,— пришлось Путилину утешать вахтера.— Вы охраняете энергетический объект. Если хотите, не от расхищения, а от диверсий! — потрафил бедному уязвлен^Ьму самолюбию. — Вы подтверждаете,— заладила судья,— что ничего не стоило после смены зайти в цех,и взять катушку? — Цех, конечнб, запирается, но после уборки. Видимо, уборщица еще не подошла, и цех стоял открытый. Пожалели, что не вызвали уборщицу в свидетели. Вот уж как раскатятся по рельсам и забудут, зачем едут. Не люди — трамваи: тук-тук, тук-тук, рельсы тянутся, едут-спят. Эта женская мелочность, эта их дотошность и педантизм — они хороши при починке белья, но вот они, бабы эти, пришли в гущу общественной жизни и притащили с собой эту свою кухонную мелочность и сделали жизнь предельно затрудненной, «ничего не знаю, сказано вам: этот штампик должен быть квадратный, а не треугольный, вот поставьте квадратный, тогда и приходите, прием у меня теперь в следующую пятницу с восьми пятнадцати до восьми двадцати пяти». И вот'сидит эта судья Тася, она уже забыла, для чего мы тут собрались, ей важно букву за буквой исполнить весь процессуальный порядок. «Не вызвали уборщицу в свидетели»... Да какие вам еще нужны свидетели! И мужиков они подмяли под себя,.обезоружили их своей формальной, буквальной правотой, мужики только воздух ртом половили, как рыбы, да и заткнулись, и махнули рукой. Сами стали как трамваи. Тук-тук... Большинство людей—трамваи, отвыкли и забыли, как это— без рельс. Слово для защиты взял Горынцев. — На кабель плевать. Тут все смеялись сперва. И правильно. Беды никакой не случилось. Даже наоборот: хоть кабель в дело пошел. Спа сибо вору, не дал пропасть. И охраннику надо сказать спасибо, что ради справедливости дела он не посчитался с собой, не скрыл свой промах. А мастеру ремстройцеха объявить выговор за получение ненужного кабеля и обязать... — Позвольте! — с улыбкой перебила судья,— Вы берете на себя мои функции! ^«М-м-м! простонал внутренне Путилин,— Какая жалость, боже мой, какая жалость, у Горынцева нет даже высшего образования, вот из кого вышел бы человек!» Горынцев угрюмо посмотрел на судью, не слыша, и неуклонно продолжал без всякого внимания к ее словам. — ...обязать выменять этот кабель на что-нибудь нужное. И всем бы после этого разойтись: повеселились и будет. Но мы не разойдемся,__ Горынцев вздохнул в знак того, что вот теперь только начнет он говорить, и тон его набрал высоту и звон: — Теперь мы не разойдемся, потому что, когда мы тут веселились, преступление как раз и совершилось у всех на глазах. И теперь его так не оставишь. Преступление Семенкова было не тогда, когда он попер кабель, а сейчас вот, на этом су д е __ и за то, что он сделал сейчас,— надо судить страшно. Я даже не знаю, как с ним обойтись за ту подлянку, какую он нам сейчас тут показал. Глядя в глаза человеку, он его предает. За это расстрелять!... Но и нас вместе с ним! Его вероломство все вышло из нашего. Потому что, когда это воровство раскрылось, мы все смеялись, цокали языками и удивлялись его изобретательности. А потом вдруг получили указание осудить его товарищеским судом — и вот, мы моментально перестроились, поменяли вы- 44