Сибирские огни, 1987, № 1

браться до ее тайны. Потому что у Севы — светлое здание мысли, там С В Е Т , но не жар. У Нины же — хаос огня. И каким надо быть оснащенным пожарным, чтобы проникнуть в это клубящееся гибельное варево чувства и рассмотреть в нем, в этом чувствилище, его вид и смысл, не погибнув при этом. А его, Севина, стихия — свет. Недаром он то и дело обращается мыслями именно к нему. Запустить прожектором дальний луч, а потом быстро этот прожектор вертануть так, чтобы в далеком пространстве прочертилась кондом луча дуга — и вот, будет ли на той дуге скорость света превышать скорость света? Нет,— соображает далее,— не будет превышать. И вообще дуги не получится, а лишь мгновенная световая кривая, которая протянется от старого конца луча к новому его началу — и лишь в последующие моменты времени выпрямится в новый луч — в новом направлении. И так, крошечными шажками мысли преодолевается долгий путь познания. Остаются позади отвеченные вопросики, неотвеченные маячат впереди долгой вереницей уходящих мерцающих светляков.,. — Симметрия мира — это значит, что все происходит из нуля и растекается' поровну в противоположные стороны. Баланс от этого не нарушается, и если смотреть на систему извне, то будет казаться, что Н И Ч Е ГО нет... — и продолжал бы еще. Но Юра Хижняк нетерпеливо (самый первый день он на станции, и уже возбужденно похвастался Севе, что, кажется, они с Главным друг другу понравились): «Пошли скорей на щит управления, мне с народом знакомиться надо!» Ничего, Сева привык к такой невзаимности. А на щите в это время: — Д а нет, войны не будет: при современном оружии это самоубийство и безумие,—рассуждала Агнесса, решительно отмахиваясь рукой от несогласных. —Нет, не будет! — Ну и что ж; что самоубийство? — с_ усмешкой уничтожал ее Егу- дин, этот хладный демон, гасящий любую искру огня. —Самоубийство упоительно. Безрассудство опьяняет. Оглянитесь на себя: кто не поступал из нас безрассудно, ставя на кон все! Агнесса послушно задумалась. Она своей правотой никогда не дорожити отдаст ее вовсе даром, если кому-то сильно понадобится. Подумав, она согласилась: — А может, вы и правы. У моей подруги есть маленькая внучка — она предложила дохлых тараканов не выметать, а оставлять на виду: в назидание другим: чтоб устрашились и ушли в другое место. Мы с подругой так смеялись! Надеяться на тараканье понятие, когда сами-то... Уж сколько передавлено, а все продолжаем жить и плодиться. — Попадаются и умные — не плодятся. Агнесса на эти намеки не обижалась. В ней было так много смазывающего вещества доброты, что она не скрипела ни от каких инородных вкраплений. Она была старая дева, но, вопреки всему, не злая, а наоборот. Семенков все собирался как-нибудь съездить за ней тайком на юг в отпуск — проследить, может, она хот;ь там душу отводит? Но не мог себе позволить такого экономического 1потрясения, как поездка на юг. — Ответьте мне, — обратился тут Сева ко всем вместе, — если в абсолютной пустоте пустить луч света и смотреть на него сбоку, то увидишь его или нет? Все на него озадаченно посмотрели. — И главное, всегда по теме! — заметил в пространство Егудин. Любознательность исследователя! — развел руками Юрка Хиж няк: примкнул к коллективу и вместе со всеми ступил на растоптанного Севу, своего друга, который его сюда привел. Коллектив, надо думать, дороже единичной дружбы... Егудин секунду мрачно глядел на новенького Хижннка — не улыбаясь и не присоединяясь к «коллективу». (Впрочем, и Агнесса: не присо- 39