Сибирские огни, 1987, № 1

* найдет его там не спящим, а читающим тот самый детектив, который он брал с собой. При появлении жены он сделает больной вид и пожалуется на бессонницу: всю ночь, в дороге не спал, вот и теперь не может уснуть. А сам при этом свежеподстриженный... Наконец он все-таки отложит книгу и заснет, и жена, заглянув, увидит, что книга раскрыта все еще на пятой странице. Отоспавшись, он найдет жену расстроенной, субботу испорченной — и с великим облегчением поссорится, воспользовавшись для раздражения ближайшим поводом — они, поводы, объективно присутствуют всегда, как бациллы всех болезней в окружающей сред е— но действовать начинают только в благоприятных условиях. Итак, муж получает себе отсрочку ссорой. Но через несколько дней, когда он уже привык к внезапному своему роману (роман продолжается и после командировки), наступает пора помириться и с женой. Рассеивая ее подозрения, он по пять раз на дню кстати и некстати вспоминает эту свою сослуживицу, чтобы дать получше понять, какая она безынтересная женщина. Он осудит ее за то и за это — и проявит в этом осуждении тцкое знание ее личной жизни, какое может иметь только интимноблизкий человек. За обедом он не упустит сказать, что ТА совершенно не умеет готовить. (Идиот, он рад случаю лишний раз поговорить о ней — даже с женой, если больше не с кем). А другу, пришедшему в гости, похвастается, какой он пробивной человек и как в командировке ему удалось в гостинице добиться отдельного номера для сослуживицы. Друг при этом всполошенно глянет на жену... Наконец однажды он примется рассказывать детям сцену, которую видел вчера возле цирка. — Что ты делал возле цирка? — перебьет жена. — Я просто проходил мимо, — небрежно уронит он, начиная вдруг соображать, что влип. Возле цирка живет ОНА . Он срочно пускается дорассказывать про сцену. — И все-такй, откуда же ты шел? — злорадно интересуется жена. И , вконец запутавшись, он не находит ничего лучше, как ответить: — Не знаю. О, а женщина — она просто кишками чует опасное место, где может быть разоблачена, она и на выстрел к нему не приблизится. Уж она-то учтет все. Она переложит закладку книги в самый конец. Она не выдаст бессонницы предыдущей ночи. А уж как она соскучилась! Рассказывая о командировке, она нигде не упомянет спутника. Если заходит о нем разговор, ей сразу становится скучно и она идет мыть посуду. Если ее спросят что-нибудь о нем, она даже имя его перепутает. И вот, пожалуйста, все изменившие ’ мужчины разоблачены; а над женщинами так и свищет ореол их чистоты и природной моногамности. И считается: мужчины изменяют В СЕ , а женщины — бчень редкие. (Только с кем же тогда изменяют В СЕ мужчины?) Итак, Рита вернулась из Москвы, оглядела свою новую квартиру, в которой еще не успела пожить, — и не почувствовала никакой радости. Квартира была как запоздавшая награда, когда получена уже более высокая. С отчуждением смотрела Рита на эту панельную коробку с перегородками, к которой никак не приложимы были старинные поверья о домовых, о душе предметов и домов. Между тем душа у дома была, хоть в нее и не верили. Бедную эту душу в последнее время ввергли в полную растерянность. В Ритино отсутствие здесь бывала и хозяйничала другая женщина, и домовые вконец запутались: кому же посвятить- свою преданность. Даже человек, если ему приходится выбирать и мучиться решением, в конце концов устает и становится безучастным к себе самому — так чего же ждать от слабой души дома — ведь это не живое божеское существо, а строительный материал, у него нет такой силы, как в одухотворенной живой материи. Домовой дух сразу утомился и как бы заснул, покинув своих странных хозяев на произвол судьбы.