Сибирские огни, 1987, № 1

клеточкой, его не разъять, не расчленить и не понять тайны его произрастания. У Риты так иногда бывало. У Ритиного собеседника — никогда. Он был бесплоден для другого человека, а нуждался в нем. Что было делать? Он запасался анекдотами, чтоб привлекать ими другрго, как цветок запахом. Один человек всегда нуждается в другом, чтоб погрузиться в его неожиданный космос и хоть ненадолго — как в кино побывать — отвязаться от своего надоевшего мира — недостаточного,— соскучившись внутри себя самого. С детства необходимо, чтобы в некотором царстве, в некотором государстве все было иначе, чем у тебя. Зайчик-зайчик, пусти меня в свой домик погреться. Я-то бедный. А я тебе за это анекдот расскажу. Пустишь? Поглядим. Рита снисходительно смеялась. Разрешала развлекать себя. Шли минуты — а никакого плода не завязывалось. Кончался анекдот — и опять голое место. Но еще есть шампанское, шоколад. Может, это заменит тебе, заинька, мой мир, которого нет? В номере у меня уютно, богато, сытно. — Вы тоже из министерства энергетики? ’ : И оскорбленно удивился. Ну что ж, тем лучше. Рита больше' ни о чем не спрашивала. Шампанское так шампанское. Шоколад так шоколад. Анекдоты так анекдоты. Подходя к окну и отводя рукой штору, она мурлыкала песенку студенческой поры: Скучно девочке одной — ох, господи! А может, туз-то козырной — сослепу... ПоиІ-раем, говорит, в шахматы, У меня из окон вид — ахнете! Когда-то она не понимала, о чем это. А туз-то козырной. Выиграешь, Рита! «Пробойные мы с тобой ребята, Юрка!» — думала она о муже с теплом товарищества. ...Н у , неприятно. Ну, где-то даже противно. Ничего, перетерпишь, переждешь какое-то время, зажмурившись, — глядь, уже все в прошедшем времени, то есть ищи ветра в поле — НИЧЕГО НЕ БЫЛО. Не убудет же с тебя, Рита, не смылится; руки целы, ноги целы, голова на месте, никакого ущерба. НИЧЕГО НЕ БЫЛО. Все забудешь. А отказывать— только больше труда и усилий. Больше устанешь. На другой день она не звонила Прокопию несколько часов. Вернувшись в свой номер, нашла его там. Сам не свой. «Где ты была?» Кажется, его даже знобило. «В гостях...— беспечно.— Заболталась,1не сердись».— «В каких это еще гостях?» — «Да, тутошний один. Все анекдоты рассказывает. Неистощимый такой чемодан анекдотов». Сразу поверил. Успокоения жаждал. «А у нас вчера была коллегия — до самой ночи. А после меня не выпустили — все поехали к Федулину и меня утянули. Не поехать было нельзя. Я ведь вчера был героем дня...» Скромно так. И поглядел, слушает ли — хотелось рассказать подробнее. А может, хватит уж мне тебе угождать, а, Прокопий? — и задумалась, как бы ушла в себя. — Ты слышишь? — Да-да, рассказывай, мне интересно. Про то, как он там встал в напряженный момент и при полной тишине геройски произнес... Ни с того ни с сего засмеялась. — Ты что? — даже испугался. Будто плыл к ней уцепиться, как за буёк, — а буёк от него, от него... — Ах, не обращай внимания, это мне анекдот вспомнился, из вчерашних... Пустяки. Весело было. Продолжай. — Рита! У нас все в порядке? — испарина выступила. — Все в порядке, все в порядке, продолжай. — А анекдоты — небось и неприличные? 17