Сибирские огни, 1987, № 1

Виктор ЛОЙША СТРЕЖЕВОЙ ЗОВЕТ НА СТРЕЖЕНЬ С частье — когда есть на свете место, про которое человек может сказать: город моей юности. Для нескольких тысяч молодых людей этот город — Стрежевой, нефтяная столица Томской области, населенный пункт, насчитывающий двадцать лет от роду. Стрежевой — от слова стреж, стрежень. Красивая символика: простор и могучесть — Сибирь, Обь... Тайга в этих местах уже не та, что на юге Сибири, она разрежена, болотиста и необильна зверьем. Зато рыба! Она испоКон веков была главным средством существования, главным природным ресурсом и товаром Среднего Приобья. Покуда не появилась нефть. Первый десант высадился на этой земле в начале 1966 года. 13 января министр нефтяной промышленности СС С Р издал приказ об организации промыслового управления, и в маленький райцентр Александровское начал съезжаться невиданный для этих мест народ. В присутственных местах, на улицах села зазвучали гортанный говор азербайджанцев, мягкая речь башкир и волжских татар: традиционные нефтяные районы страны щедро делились с Сибирью главным, своим достоянием — квалифицированными кадрами. Гостиниц в Александровском, конечно же, не было, и люди селились где только можно: в школе-интернате, в сельсовете, в конторе совхоза. Веселый раскладушечный быт настраивал на рабочий лад; каждый понимал — житейские удобства и прочие блага прямо связаны с темпами обустройства месторождения. К марту изѵСургута через Мегион была пробита к будущему промыслу зимняя автодорога. По ней двинулись колонны с оборудованием. Народу катастрофически не хватало, и тракторист Миша Щербинин один в течение трех недель кряду дежурил на .переправе через Вах, подстраховывая груженые машины на ненадежном льду. На первомайском вечере секретарь райкома Михаил Матвеев совершенно «по- маяковски» рубанул рукою: я знаю — город будет! Грохнули такие аплодисменты, каких сельский клуб не слыхал никогда. Началась навигация, а вместе с нею на- 142 чался и город. В сорока километрах от Александровского застучали топоры. Люди рубили временные домишки — балкй, ставили палатки. Верхом комфорта считался передвижной вагончик с нарами в два яруса. Несколькими пароходами приехали студенты-стройотрядовцы и, прежде чем приступить к сооружению первого капитального дома, наскоро отгрохад^ памятник — бетонную глыбу с надписью: «ОТСЮ ДА НАЧИНАЕТСЯ НЕФТЕГРАД !» Нефтеград... Сегодня такое имя вызывало бы, пожалуй, лишь раздражение: штамп, канцеляризм. Тогда — вызывало энтузиазм. Что ж , времена меняются, и двух десятилетий оказывается больше чем достаточно для переоценки ценностей. А памятник стоит до сих пор. Время идет, и сегодня в Стрежевой осталось лишь три десятка человек из числа тех, самых первых. Одна десятая процента населения города. Судьба распорядилась первыми стрежевчанами по-разному: кто- то, переболев юношеским романтизмом, уехал к местам более уютным и спокойным; кого-то, наоборот, потянули новые необжитые края; одному врачи посоветовали переменить климат, другого забрали в главк на повышение... Из тех, что остались, самый старший по возрасту — Магияр Зиязов, мастер добычи нефти на втором промысле. Он тридцать первого года рождения. Остальные, как на подбор, — Ґ938-Й, 1941-й... Все они были тогда в комсомольском возрасте. Не так давно Стрежевой дал стране стомиллионную тонну нефти. Как-никак — событие: цифра крувлая и ощутимая. Этапная. Областной газете нужно было как-то поинтереснее подать это событие, и мне пришла в голову идея — собрать ветеранов на первой эксплуатационной скважине. Признаться, были сомнения: уж больно ненадежный, искусственный журналистский ход. Ну, ладно, люди дисциплинированные, соберутся, а что потом? Ведь не для дела ж я их сюда свезу — скважина и так нормально работает, в автоматическом режиме, — а .разговор все же лучше вести в условиях более комфортных, не по колено в снегу и не при двадцатиградусном морозце... Утешало то, что от