Сибирские огни, 1986, № 12

обнаружился ее автор! Уже под занавес скандала в комитет комсомола вошла взволнованная, расстроенная Татьяна Исаевна и положила на стол секретаря комитета комсомола Ивана Дегтярева замызганную, с полуоторванными корочками тетрадку. Наверное, носили ее где попало, чаще всего — за голенйщем, на корочке отпечаталось донышко стака­ на с дешевым вином, среди страниц — крошки хлеба, табака. От нача­ ла до последней страницы тетрадка-замарашка была заполнена то ка­ рандашными, то чернильными, видимо, что попадалось под руку, строчками стихов. — Где ты откопала... этот мусор? — поморщился Иван. — В аудитории, в одном из студенческих столов. — Ну и что? Стишата какие-то, «глянь-всклянь», «каша-Маша»,— рифма — блеск! Извини, ко мне сейчас придет народ, а ты с пустяка­ ми. Вон в углу урна для мусора, сама бросишь или мне швырнуть? А что такое Т. И. С.? Посвящение, что ли? — Посвящение. Мне. — Поздравляю! — расхохотался Иван.— Признание в любви, ка­ кой-нибудь первокурсник золотушный. — Нет, тут не про любовь. Тут... песенка собачки Лайки. Она тоже посвящена мне. — Та самая, «сажаем-колупаем»? — У Ивана вытянулось лицо.— Она? Молча кивнув, Татьяна Исаевна развернула на нужной странице тетрадку. — И правда, те самые поганые вирши. Находка века! — Иван, про­ бежав с десяток строк, бросил тетрадь на стол.— Ты что, и автора знаешь? — Ты тоже его знаешь. Это Алексей Чугунов, студент третьего- курса. — Алешка Чугунов?! Твой любимчик? Ну, шалопай! Ну, змей зеле­ ноглазый! — неистовствовал Иван, остервенело листая тетрадку, то морщась, как от кислого, то вдруг начиная хохотать.—За такие стихи высечь мало! Расстрелять! Повесить! Так что будем делать, сударыня? — Я не знаю... — Послушай, Таня! Стихи посвящены тебе, ведь так? Как другу, любимому преподавателю, ты, значит, как бы вдохновительница. Возь­ ми ты эту поганую тетрадку, разыщи Чугунова и отхлестай его по евон- ной нахальной роже. А я... я не видел тетрадки, знать о ней не знаю. Втихаря лично от себя я добавлю ему, гаду ползучему, тем и покончим, а? ► — Я... я не знаю, как надо,— прошептала, опустив глаза, Татьяна Исаевна.— Только замять дело, как ты предлагаешь, не могу, не впра­ ве... Ты меня понимаешь? — Понимаю, сударыня. Ну, не вправе, так не вправе. Кто там? Вхо­ дите. В комнату вошли замдекана, несколько студентов, членов комите­ та комсомола. — Очень кстати,— не поднимая лица от стола, сказал Иван,— Всех поздравляю: Татьяна Исаевна обнаружила того писаку. Знаете, кто это? Ее дружок закадычный, Алешка Чугунов. Делу был дан ход: Алешку исключили из комсомола, отчислили, автоматически он лишался ленинградской прописки. Вот тут-то, не стесняясь студентов, вся в слезах, Татьяна Исаевна, заламывая руки, воскликнула: «Не хотела я этого! Не хотела!»... — Ну, прощай, Гоголь! —сказал Чугунову Иван Дегтярев.— Лет через пять возвращайся, доучишься, если поумнеешь. Одна беда: моз- ги-то у тебя набекрень. — Я приеду через пять лет, чтобы утопить в Неве вот эту дамочку. Господа историки, будьте свидетелями: это моя святая клятва. Сцена происходила в коридоре на глазах толпы студентов — Алеш­ ка не упустил и этот шанс покрасоваться, поактерствовать на публике 75 *