Сибирские огни, 1986, № 12

болтался по причалам Дудинки, кто-то сказал ему, что с «Кинешмы», ставшей вчера под разгрузку, сняли сразу двух рулевых с острым отравлением. «Бич? — мельком пролистав справчонки Чугунова, спро­ сил капитан.— До Красноярска беру, а там видно будет. Предуп­ реждаю, никаких фортелей, высажу на первом же осередыше». Странная была слава у «Кинешмы»: лучший по всем показателям теплоход и самый свирепый капитан на пароходстве — команда разбе­ гается, едва доходив навигацию. «Сыч», «Шпик» и почему-то «За­ кон» — так аттестовала его народная молва. Ну, что ж, решил Чугу­ нов, буду сильно стараться, вести себя примерно. Дивился Чугунов: в чем дело-то? Капитан совсем не богатырского роста, скорее щуплый, голос негромкий, но, где бы он ни появлялся, как из-под земли вырастая, сразу глохли разговоры, воцарялась тишина. Он не кричал, не устраивал разносов, замечая непорядок, горестно качал головой: «Тебе бы, Иванов,— советовал проштрафив­ шемуся,— работу переменить. Шел бы ты золотарем на бочке, как раз по тебе занятие». Или: «Скучает по тебе закон, Иванов, давно скучает, и прокурор тобой интересовался. Все-то ты норовишь не вдоль закона,а поперек ему». Команда «Кинешмы» понравилась Чугунову, с молодыми ребятами он даже стенгазету сгоношил, кое-какие стишки тиснул, готовили они самодеятельный концерт — тайно от капитана. Подружился Чугунов со старпомом —Аркадием Андреевичем, интеллигентным, начитанным человеком, особенно же они сошлись с Олегом, сыном капитана, кото­ рый ходил на теплоходе третьим штурманом, но реку не любил, мечтал почему-то уехать в деревню учить ребятишек. Чугунов очень старался, хотел зацепиться на «Кинешме»: не све­ тило снова оказаться на провонявшем мазутом, грохочущем буксире, да и сам капитан заинтересовал Чугунова. Правда, пока никаких особенных отношений у ,них не возникало, может быть, потому, что они встречались только на ночных, «капитанских»,.вахтах. Ни неба, ни берегов. Река плещется где-то внизу, на верхушке но­ совой мачты брызжет короткими лучиками фонарь-клотик, слева по борту спичкой, вспыхнувшей на ветру, мигнет белый бакен, справа прольет на воду кровавую дрожащую струю бакен красный. Так они и перемигиваются, и зовут, зовут все дальше, в ночь., Вдруг пока­ жется: теплоход давно идет в бездонную глубину преисподней, а мига­ ющие огоньки манят и манят, откуда нет возврата... — Полевее,— чуть слышно говорит капитан.— На перевалку! Чугунову сразу делается спокойнее от его ровного голоса. Ши­ шечку руля он берет чуть на себя, огонек клотика, качнувшись вместе с мачтой, послушно плывет в сторону от красного зрачка бакена. И опять бесконечно долгое молчание, ровно и мощно топочут под ногами дизеля, вдруг пулеметно застучит доска настила. — Проклятая курья. Поправее. На реку сквозь брешь в тучах проливается немного лунного света, над кручей уперся в небо частокол голых деревьев, вспоминается про­ читанное о разбойничьих -крепостях, мерещатся черепа на кольях. Спокойствие невысокого челбвека в форменной фуражке восхищает Чугунова,,он не выдерживает: — Есть поправее! Люблю стоять с вами вахту, Евгений Леонидо­ вич, всегда жду вашей ночной, «капитанской»... — Очень приятно! — усмехается капитан.— Тобой, как рулевым, доволен, но должен предупредить: придем в Красноярск — спишу на берег. — Спишете? За что, Евгений Леонидович? — поражен Чугунов. — А ты, пап, всю команду спиши,— бурчит в своем углу Олег.— На осередыш высади, один ходи на своей калоше. — Думал в конце рейса сообщить тебе свое решение, — говорит капитан, делая вид, что не слышит Олега. —Но лучше не откладывая, чтобы не надеялся. 38