Сибирские огни, 1986, № 12

зы как этнического признака, историче ского источника. Вот он, тот ключ, кото рым Наделяев отворил дверь не одной исторической загадки. Это случилось девять столетий назад. Пропал целый народ. Позже, по обнару женным в Монголии каменным надписям, ученые выяснили, что те люди называли себя курыканами. Жили в благодатных местах возле Байкала, в верховьях Лены и Ангары. И леса, и пашни, и зверя, и птицы,— всего у них вдосталь. Да и са ми были прекрасные земледельцы и куз нецы. И вдруг — бросили этот рай, исчез ли. Куда, почему? Ученые пожимали пле чами. Их след отыскивали не только архео логи, но и он, фонетик, — каждый со сво ей стороны. В хорошо знакомом ему якутском языке исследователь различил своим удивительным (тоньше самого чут кого прибора!) слухом слабые-слабые от голоски, едва различимые нюансы, кото рые явно «не вписывались» в «акустиче скую зону» сибирского Севера. Они-то и помогли Наделяеву дополнить обрисо ванную историками гипотезу. Как на землю курыкан пришли завоеватели — мощный союз древнекиргизских племен. Как гордые мастеровые-кузнецы отказа лись выковывать для поработителей мечи и наконечники стрел. Некогда процветав ший народ покинул родные края и бе жал на Среднюю Лену. А поселившись там, впоследствии слился с другим, мон голоязычным народом. И постепенно из менил свой древнетюркский язык, тем са мым дав рождение новому — якут скому. Это не доказано окончательно, это — гипотеза. Но находки археологов под тверждают: предки якутов жили на Ан гаре, в верховьях Лены и на северо-за падном побережье Байкала. Точно так же, по речевым особеннос тям, Владимир Михайлович высказал но вые и новые гипотезы. Например — о том, что небольшой северный народ эвены еще тысячу лет назад отнюдь не был се верным и заселял Прибайкальско-Ени сейский регион. Или о том, что совре менные монголы по своему происхожде нию—древние тюрки. Доказывать послед нее оказалось особенно трудно: на терри тории современных центральных айма ков Народной Монголии в те далекие времена располагалась киданьская им перия, и ее глава издал строжайший при каз, запрещающий вывоз каких-либо до кументов на киданьском языке за преде лы своего государства. — Так что письменных памятников ос талось крайне мало, и сам язык еще не удалось расшифровать, — вздыхает На деляев. И тут же убежденно сдвигает брови: — Но грамматика его — чисто мон гольская! Так он — Мегре-от лингвистики — вы двигал гипотезу за гипотезой, высвечивая в тумане минувших столетий давно ушед шие картины. (Создатель одной из круп нейших научных школ в мировой архео логии академик А. П. Окладников ска зал: «С помощью тонкой методик», раз работанной Наделяевым, открываются новые пути к разгадке происхождения человека в Центральной Азии»), Открытия. Их сладость и горечь пьяни ли с детства. Когда вольный дух путе шествий и преобразований бродит в кро ви,— разве усидишь за партой! А луч шие друзья —Жюль Верн и Майн Рид торопят: «Скорей в путь, время .не тер пит!» Океаны, пассаты и прерии ждали, глухо ропща от растущего нетерпения, но Володька Наделяев был не просто маль чишка, а советский мальчишка, один из первых пионеров Нерчинска. И он мечтал не вообще о дальних странах, а о стра нах, охваченных пожаром мировой рево люции, о народах, поющих «Интернацио нал» на всех языках земли, о классовых битвах за счастье трудящихся — инду сов, мексиканцев, эфиопов. Начать он решил с Америки (спасибо Майн Риду!). — Я — комиссар, а ты — мой помощ ник! — «распределял портфели», уго варивая двоюродного брата Митьку. А тот еще маленько колебался и малодуш но предлагал запалить пламя револю ционных боев где-нибудь поближе. Но Володька горячился: — Да чего там — «поближе»! Махнем в Хабаровск, ну и потом в Петропав ловск. А там, — на этом месте Володь кин голос предательски таял и зами рал, — юнгами на первый же пароход! — А ну — не возьмут юнгами-то? — все еще сомневался Митька. Но Володька массированным огнем своего энтузиазма подавил последние очаги сопротивления: — Как это не возьмут»? Ты что, книг не читаешь? Да какой может быть ко рабль без юнги?! Такой аргумент крыть уже было нечем. Побег был совершен по всем законам конспирации (да здравствует Конан- Дойль!). Но Наделяевы-старшие, сами неплохо знакомые с Шерлоком Холмсом, по-видимому, тоже владели дедуктив ным методом. И разослали несколько те леграмм по предполагаемому пути следо вания юных революционеров. И хотя наши беглецы рассчитывали столкнуться в пути со штормами и ура ганами, но столкнулись с разыскивавшим их усталым начальником станции. А по сему до прерий они не добрались. Пу тешествие завершилось в Сретенске — всего в девяноста километрах от Нерчин ска. Правда, это не помешало Володе по лучить известность среди нерчинской об щественности. С тех пор в родном Нер чинске неудавшегося Колумба стали ве личать не иначе, как «Вовка-американец». Двадцатый век не жалует неучей, и пришлось снова сесть за парту. А в семь- надцать лет Володя сам стал учителем. Но он недолго проучительствовал в не большом забайкальском селе Тарасовка. Потому что дух бродяги и исследовате л я—-еще неясный, подспудный — рвал ся наружу. И когда Наделяев прослы шал, что Восточно-Сибирское крайоно на бирает учителей на далекий Таймыр, с Тарасовкой было покончено. — Смотри, трудно придется! — преду предил его заведующий крайощх-^КрайНий 137