Сибирские огни, 1986, № 11

До скорбного свидания оставалось тринадцать часов и тринадцать минут. Состоится ли оно? Поспеет ли к сроку? ВРЕМЯ ОТ ВАЦЛАВА И на страшном суде не призналась бы Евгения Аркадьевна: не было в ее жизни более терзающих, захватывающих дней, чем дней, начавших отсчет от гибели мужа. С сумасшедшим, умопомрачающим азартом она наблюдала за собой как бы со стороны и находила вы­ павшие на ее долю изнуряющие испытания достойными и бесподобны- мы, выше всех драм и страстей, известных и неизвестных миру. Кто знает, может быть, потому и не могла она согласиться перенести похороны Вацлава на два часа раньше, чтоб не лишиться этой сладост­ ной отравы. Ее жизнь вовсе не сошла с круга, а вышла на тот круг, вращаясь по которому она могла чувствовать себя в своей тарелке, в своей стихии, в своей неуязвимой плоскости. Даже ненависть к родной сестре погибшего мужа схлынула в тот миг, когда та скрылась за две­ рью. Сюда она пришла к Зукарю, пришла с целью, и эта цель остава­ лась при ней. При ней оставалось и неотразимое обаяние, и шелковис­ тый змеино-сладкий голос, вводящий в оцепенение любого мужчину. И как всегда прозрачные, почти невидимые пушиночки на верхней губе блеснули призывно, убийственно заворожительно. — Знаешь, чего не хватает в твоем номере? — сказала она с мелан­ холической грустью.— Багульника. Зукарь не сразу включился в разговор, пребывая в- душевном раз­ доре, в который с утра его ввели сестра и жена Вацлава Петровича По­ лонского, сестра и жена человека, с кем он связывал работу над канди­ датской диссертацией и который неразумно и в неурочный час спутал все карты, оставив в наследство не диссертацию, а жену, вычислить ко­ торую было так же невозможно, как звездную галактику. Считанные ча­ сы до похорон, а она заводит речь о каком-то багульнике. При чем тут багульник? Необходимо твердо определиться с временем захоронения. Но... впрочем, что-то связано и с багульником, столь же важное, столь лее существенное. Может, и впрямь его не хватает... — Всегда чего-то не хватает,— неопределенность — лучший способ выбрать нужное направление в разговоре. — Пока к чему-то стремишься,— с таинственным значением, едва слышно, сказала Евгения Аркадьевна.— Если тебе, Борис Нилович, че­ го-то не хватает, ты не потерянный человек. — Вся наша жизнь — это желание, нет желаний — нет и жизни. — Какие у тебя могут быть желания, ты всего достиг. Министер­ ский работник. Без пяти минут кандидат наук. Конгрессы. Симпозиумы. Столицы. Заграницы. Вся ученая малина растет в столицах, артистиче­ ская на задворках, в провинциях. Сегодня — Кемь, завтра — Темь.—Не сбиваясь с намеченного курса, Евгения Аркадьевна, точно лоцман, без права на ошибку, выводила корабль из мутного затона на большую, светлую воду.— Все у тебя есть, все на месте,— и как бы ненароком, невзначай,— и работа, и семья. Трое детей — не шутка... Дети — цветы жизни, ты весь в цветах. Дети есть дети, но дети Зукаря были его болью, цепью, привязыва1 ющей к нелюбимой, рано стареющей жене. — Трое детей — чересчур уж большая радость. Как важно для Евгении Аркадьевны услышать именно эти слова и как важно возмутиться! Если человек желает выглядеть неудачником, то втайне он мечтает о другой жизни. — Не сожалей о детях. Их ты подобрал не на дороге. — Так и складывается жизнь: одно хотел бы подобрать на дороге, да не подберешь, другое — хотел бы оставить, да не оставишь. Опять аллегории, опять философии. Мало того, что родственники Вацлава извели аллегориями и философиями, туда же и Зукарь. «Од- 92