Сибирские огни, 1986, № 11

дет, продолжать разговор дело не только бессмысленное, но и вредное. Не попрощавшись, бросил трубку. Выхода нет: либо любой ценой к трем часам завтрашнего дня добраться до дома, либо... Время само напомнило о себе. Спускаясь из междугородной в зал ожидания, услышал бой часов. Они били над головой. Местное вре­ мя — три часа. Роковое время. Время последнего свидания. «Всего лишь сутки,— машинально подсчитал Саня,— когда все путем, вокруг света обернешься, а тут наперекосяк: и жизнь, и дорога, и погода. Сиди — жди, может, разъяснится, через час-два, а может, че­ рез неделю?» Сосущая, мерзкая безнадежность разливалась по телу, и он чувствовал, как она разливается, точно тяжелая свинцовая жид­ кость проникла в ноги — и те одрябли, затем свинцовой мерзостью на­ полнились живот, грудь, плечи, позвоночник — и те тоже одрябли, а по­ сле и в голове, как по отмели, зашуршали свинцовые волны, соскабли­ вая последние надежды на собственные силы, если и можно было на что-то положиться, так на божьи и человеческие милости, полагаться на которые самое последнее и скверное дело. «Тут, брат, сутками не отделаешься»,—подвел сокрушающий итог Саня, но тотчас сообразил, что итог подвел неверно, не учел пятичасовую разницу во времени меж­ ду местным и московским. Не сутки в запасе, двадцать девять часов. Обнаружив ошибку, обрадовался. «Прорва времени, двадцать девять часов. Как-нибудь выкручусь, выползу. Врешь-врешь, не возьмешь»,— пригрозил неведомому противнику. Угроза пустая, но просветляющая, тело опрастывалось от свинцовой мерзости. «Не может быть, чтоб ни­ какого шанса выбраться». Саня удивился, как непросто далась ему простая мысль. В жизни всегда существует какой-нибудь шанс, нужно лишь найти его и исполь­ зовать, а если бы не существовало самого мелкого, самого ничтожного шанса, не существовало бы и самой жизни, даже самой разнесчастной, самой проклятой. Он искал свой шанс за тяжелыми дверьми, где в тяжелых креслах восседали тяжелые люди, и за легковесными створками, где на легонь­ ких стульчиках егозили легкомысленные создания, но все перед небом были равны и беспомощны. Хождение по аэрофлотским кабинетам напо­ минало детскую игру в фантики, со строго приписанным условием: «Да» и «нет» не говорите». Никто не сказал ему: «Да, сегодня будет рейс на Москву», и никто: «Нет, не будет»,— как бы категорично и прямо ни спрашивал. Саня узнал всю подноготную аэрофлота, руководство и под­ чиненных, и вообще все, что только можно было узнать, кроме единст­ венного: улетит сегодня или не улетит. Вновь досыта наигравшись и намаявшись с Саней, судьба вновь подразнила надеждой. Случайно, за окном, Саня увидел вертолет, возле него технарей, и он понял: это не ремонт, не профилактика, а подго­ товка двухместного «МИ-2» к полету. Он не сомневался, что вертолет готовят к полету. Повадку и манеры технарей знал, как свои пять паль­ цев. На профилактику и ремонт вертолет отгоняют в самые дальние углы, но сейчас он стоял в нескольких шагах от выхода на посадку. Просто так в дрянненькую погоду никто не будет заправлять машину го- рючкой, а ее заправляли, а подтверждение догадке прочитал на лицах технарей. Странной особенностью обладает это племя. Нет людей, силь­ нее уважающих прохладную жизнь, чем аэрофлотские технари, в обы­ денной ситуации на трудовые подвиги они не способны, но стоит обсто­ ятельствам круто измениться, они горы своротят. Эта публика была знакома и понятна Сане, сродни ему самому и его приятелям-наладчи- кам. Наметанным взглядом на лицах технарей заметил степенную со­ средоточенность, деловой апломб, чрезвычайную важность задания. Ясно, вертолет готовился к полету, правда, не ясно куда. Но это не имело значения. Саня готов был улететь хоть к черту на рога, лишь бы выбраться из гиблого места, все равно Москва не окажется дальше, а ситуация безнадежнее. Необходимо переговорить с технарями, до­ пытаться, чей вертолет, с кем и куда летит, а там решить, как действо- 71