Сибирские огни, 1986, № 11

Александр РОМАНОВ ИЗ КНИГИ «ОТБЛЕСКИ» * * * Алдан и Лена! Край якутский мой! Извивы лиственниц, речушек, рек излуки.» Я верю: пересчитаны судьбой любые наши встречи и разлуки. Сурова зона вечной мерзлоты. Хоть корни скудный грунт хватают цепко, но почва не дает в свои пласты врасти корням уверенно и крепко. Врастать и жить! Забуду ли о том, как по распадкам ветры завывали, как там врастал в снега за домом дом, а по ночам стихи мои врастали. Врастали! Худосочный стебель строк от бесконечных вычерков ломался. И огонек коптилки — как листок — порывом ветра с фитиля срывался. Зато всю ночь бросал я в печь дрова, и пламя в ней металось бесновато. Д после — благодарные слова мне говорили каждый раз ребята. — Пиши, пиши...— смеялись по утрам бетонщики, шоферы, штукатуры,— Пока ты пишешь — спать теплее нам, вода — не ледяной температуры. А кто-то, над стихами наклонясь,' читал». И, критикуя необидно, вдруг замечал, что с нашей жизнью связь весьма в отдельных строчках очевидна. Что пет через пяток я все пойму, добьюсь необходимого уменья. И добавлял: — А к времени тому здесь будет водяное отопленье». Алдан и Лена! Много чепухи насочинял тогда я, в самом дело. Конечно, это были не стихи... Но все ж хоть так они кого-то грели! * * * Как большой частокол до небес — лес. Оттуда, оттуда, оттуда — груды хвои. А в них пересуды, песни тех, кто взлетел до небес. Щеголяя там в перьях, мехах, в мхах и листьях устроив жилище, пищей разной насытившись, ищут новой пищи в земле, на ветвях. От зари до зари, каждый день, пень ли, крону, обследуя ловко,— мухоловка, синица, кедровка суетятся. Не лень им, не лень! Вояки нюхают жадно следы у воды, по низинам чащобным: «Хорошо бы зайчишкой еще б нам закусить...» Далеко ль до бедыі Лес.» сплетенья корней и ветвей. Эй, борьба там жестока, опасна! Ясно... издали ж — все в нем прекрасно, глянешь — ласковей нет и милей... 3