Сибирские огни, 1986, № 11

— Ты стала настоящая горожанка, а женщина-горожанка — не­ много тигрица, —пояснила Зельма. —Вчера ты выпускала когти, была немножко тигрица... Я позову Ольгу, ты ее прости, Алиночка, Сша хамка и дура, а ты-то у нас умница. Впорхнула Ольга, кинулась к Лукерье с поцелуями. — Мир, мир, мир! —щебетала она, чмокая Лукерью в обе щеки. — Все забыто, правда, Алиночка. Ваське я надавала по мордасам и вооб­ ще выдворила. Ну его! Никому ни слова, правда? — Никому!—обрадовалась Лукерья.—И ложись, если хочешь, на свое место, я перестелю. — Ой, что ты, пожалуйста, не надо! Вдруг ты опять распсихуешь­ ся, мне и тут хорошо... 18 Подкатил последний экзамен —гидрология суши —самый страш­ ный. Как всегда, Лукерья пришла в институт первая, еще очереди перед аудиторией не было, но когда Зураб Натанович ровно в девять пригла­ сил заходить, Лукерья заробела. Показалось, ничего не знает, все за­ была. Она сидела на подоконнике и качала от волнения ногой. Странное с ней творилось сегодня: в голове каша, не могла, хоть убей, вспомнить ни одной формулы, все названия по-латыни перемешались, выскочили из головы. Ой, недаром сон видела: карабкалась в гору, уже на самую кручу забралась, и вдруг все под ней поплыло, покатилось вниз, в про­ пасть... Решила: все, провалится сегодня по гидрологии... А начала сессию хорошо, в зачетке — четыре пятерки, даже по высшей математике — пять, но гидрология суши — профилирующий, и, если будет тройка, не видать ей стипендии... А Лукерья мечтала не о простой стипендии — о повышенной!.. Выпорхнула раскрасневшаяся Ольга: тройка. Рада без памяти, буд­ то орден получила. Учила—не учила, сдавать прибежала пораньше: ее ждут друзья ехать в Новгород, смотреть старину... Оленьке все равно, будет, не будет ли стипендия. Она и гидрологом работать не собирается, да и не о работе мечтает: ленинградке в Ленин­ граде любая работа найдется. Зельма тоже не сохнет над конспектами: ей нужен диплом, как она говорит, «для семьи». Эдик станет капитаном, и диплом жены — подспорье в семейной карьере. Диплом для мужниной карьеры? Чепуха какая-то! Лукерье нужен диплом самой, потому, наверное, что она родилась, как говорят гидроло­ ги, в кирзовых сапогах. С первой лекции Зураба Натановича Лукерья полюбила науку о «крови земной» и радовалась, что не ошиблась. Гид­ рология — наука о самом прекрасном на земле — воде, колыбели жиз­ ни. Толстый человек с бритой головой, Зураб Натанович мог часами рас­ сказывать про обыкновенное болото. В каждом болоте — своя тайна, но самые загадочные болота пустынные. Про пустыни Зураб Натанович знал все: он исходил верблюжьими караванными путями все среднеази­ атские пески и такыры, умирал в- Кызылкумах от жажды и вихря пу­ стынного — самума. В молодости Зураб Натанович был строителем ка­ налов, гидротехником, даже поливальщиком с кетменем, и ничего, по его словам, нет страшнее, чем пустыня. И прекраснее... Зураб Натанович даже снился Лукерье, но не теперешний, толстый, с бритым черепом, а молодой, в белой папахе, на гордом верблюде-бак- триане. Он показывал свои давние фотокарточки, и Лукерья решила _ это и есть ее судьба —пустыни, полупустыни, верблюды с лебедиными шеями... Но на лекциях бывшего фронтовика Павла Васильевича Сыромят­ никова, не старого еще человека с пустым рукавом пиджака, она узнала, что и родная Кулунда нуждается в ее защите и помощи! И в Павла Ва­ сильевича влюбилась Лукерья и смущала его на лекциях немигающим 38