Сибирские огни, 1986, № 11

Подобные новшества появились в послед­ ние годы и на двух других заводах. Недавно введенная новая столовая имеет триста посадочных мест. Но эта столовая приме­ чательна не только размерами, а и ос­ насткой. В столовой есть марматная ли­ ния: это стеллаж с вмонтированными в не­ го электронагревательными конфорками, на которых стоят специальные подносы с первым и вторым блюдами. Конфорки включены. Первое и второе с пылу, с жару. Снимай поднос со стеллажа, садись и обе­ дай. При столовой маленький кулинарный магазинчик, где можно купить полуфабри­ каты и продукты домой. Обеды в этой столовой удивительно вкусны и дешевы. — Слушай, а о производстве-то...— подал голос Соавтор. — Пусть о производстве расскажут сами руководители заводов,— предложил я. Директор завода Юрий Григорье­ вич Толчеев всегда как сжатая бое­ вая пружина. Толчеев — сгусток энер­ гии, азарт и увлеченность, беспредельная нетерпимость ко всему, что мешает делу. — Пятилегнее задание по товарной про­ дукции мы завершили 15 августа, а по ее реализации — к нашему профессионально­ му празднику Дню нефтяников — к 1 сен­ тября. Из двадцати двух производственных бригад три выполнили пятилетку за четы­ ре года, шесть — за четыре с половиной. За пятилетку мы освоили десять видов новой продукции. И это — не бельевые прищепки, не запонки! А болотоход, зем­ снаряд, полуприцеп и другие, столь же га­ баритные, металлоемкие и тяжелые, глав­ ное, очень и очень нужные нефтяникам. Тут в разговор включился директор завода Михайловский. По духу — Александр Алексеевич поэт. Он влюблен в жизнь, в свое дело, в свой завод, в свой коллектив. — Объем промышленного производства за одиннадцатую пятилетку возрос в 1,7 раза. Выработка на одного работающего увеличилась на 32 процента. Пятилетку за­ вод выполнил за четыре с половиной года. К XXVII съезду КПСС дали сверхплановой продукции на 300 тысяч рублей. Забота о благе рабочего привела к резкому сниже­ нию текучести, за три года она уменьши­ лась вдвое. Настрой коллектива — отлич­ ный! Все, что наметили, — сделаем! При­ ложим все силы к тому, чтобы в ближай­ шее время нефтедобытчики вышли на за­ данный рубеж, и не только справились с новой пятилеткой, но и додали государству те миллионы тоня, которые ему задолжали. Директор завода «Электрон» оказался в отъезде. И на вопрос отвечал его замести­ тель, главный инженер Абрамов Генрих Саакович. — Объем выпускаемой продукции за пя­ тилетку возрос более чем на четыре милли­ она рублей. По всем показателям план перевыполнен.. 80 процентов всех видов выпускаемой продукции разработано завод­ скими конструкторами, и нами же внедрено в производство. Это счетчики-водомеры, водораспределительные гребенки, зондовые расходомеры и многое другое. Делаем и запчасти к импортному оборудованию. Мы — опытный завод. А опыт — всегда риск, поиск и безостановочное движение вперед. Только вперед. ТЕТ-А-ТЕТ Во всей вселенной мы одни: я и Город. Город, которому четыреста лет. — Ну, здравствуй, старик...— начал бы­ ло я и осекся. Конечно, четыреста — возраст, даже в сравнении с «вечиыми» городами. Но о старости не может быть и речи. — Извини, — виновато оормотнул я. — Привыкли по трафарету жить, по шаблону мыслить, по шпаргалкам говорить. У тебя теперь вторая молодость. — Оставь! — неожиданно засердился Го­ род. — Второй не бывает — Ты хочешь сказать... — растерянно на­ чал я, не зная еще, чем завершу фразу. Город понимающе ухмыльнулся, простил мие недомыслие, пришел на выручку. — Да, я хочу сказать... что меня про­ несло мимо молодости. Чего не было, того не было! То ли невероятно затянулось детство. То ли бесконечно долгим оказалось отрочество. — Невероятно, — пробормотал я. — Возможно, — согласился Город. — Аномалия... Исключение... Парадокс... На­ зови, как вздумается, только сути не ломай. Думал, шагну из детства в старость. Не изведав. Не пережив. Не почувствовав. Из детства сразу в старость. Что поделаешь? У каждого своя судьба. Рядом, намного позже народились Свердловск, Омск, Ново­ сибирск. Позднее проклюнулись, подле сто­ яли, как обскакали меня! На какую высоту поднялись! А я... Вроде и на реке, и при железной дороге, но... глухомань! Убогая провинция! Какая тут молодость? Триста лет и еще полста сиднем сидел. — Как Илья Муромец, — вклинил я. — Услышь такое два десятка лет назад, обиделся бы я, за насмешку принял. А те­ перь что ж... Теперь пожалуйста. Муромец так Муромец. Посмотри на меня, не сила, силища клокочет в моих мускулах. Мил­ лион квадратных километров тайги и тундры взбудоражил и перелопатил, под­ няв на них города, промыслы, построив дороги и аэродромы. Жизнь принес целому краю. И какую жизнь!.. Ну, а дерзости... Дерзости мне не занимать! Все мною соде­ янное — в новину Все — первое. Тут без дерзости да без смелости не высовывайся... Вот с красотой..; Чего нет, того нет. — Придет к тебе красота! Верю. Оденут тебя в асфальт, стекло и мрамор. Насажа­ ют садов и скверов. Самое трудное — поза­ ди. Теперь те, от кого зависит твое буду­ щее, вроде бы понял»: рублем можно за­ манить, рублем можно подстегнуть, но не рублем жив человек. Так что верь и жди. С праздником тебя, Город — самый мой верный и надежный Соавтор. С четырехсот, летним юбилеем!