Сибирские огни, 1986, № 11

— Каково! — воскликнул не то восхи­ щенный, не то возмущенный Соавтор.— Семь ступеней проходит технологическая схема, прежде чем станет прокрустовым ложем месторождения. г— Не просто проходит, а пробивается с боем. Такая ошибка мнений не всегда продиктована интересами дела,— уточнил я. — Тут и субъективизм, и межведомст­ венные распри, и «посмотрим, чья марка выше», и еще многое — ненужное, порой, вредное, но, как говорится, се ля ви .. Вспомнились вдруг рассуждения Евгения Павловича: — Вот писатели все время ищут конф­ ликты, столкновения характеров и судеб. Проследите рождение технологической схемы Федоровского, Варьеганского или любого другого месторождения. Там вас ждут и необыкновенные характеры, и ог­ лушительные конфликты, и все тридцать четыре удовольствия. Жаль, бодливой корове бог рогов не дал, а то бы я непре­ менно написал роман «Технологическая схема». Призывно гуднул селектор. Евгений Пав­ лович извинился, прошел к аппарату, на­ жал клавишу. По пути к столу, где мы сидели, что-то записал в настольный ка­ лендарь. Заговорил, еще не сев: — Ошибки в схеме — недопустимы! Можно запросто покалечить месторожде­ ние, недодать миллионы тонн нефти, уда­ рить в спину энергетике, всей экономике. А где экономика, там и политика. __ Я думал когда-то, что главное — найти месторождение, остальное — прило­ жится! — Мягко говоря, эго дилетантское заб­ луждение, — улыбаясь, сказал Евгений Павлович,— Посмотрите-ка, что получа­ ется... Вот скважины... Пробурили, к примеру, всего десять лишних скважин и уже выкинули на ветер пять миллионов рублей — годовой фонд заработной пла­ ты нашего института! А если не десять, а сто лишних скважин пробурено — зна­ чит, пятьдесят миллионов рубчиков на свалку! Можно меньшим количеством скважин получить больше нефти, и наобо­ рот. А сетку разбуривания определяет технологическая схема. Значит — все в наших руках. Верно рассчитали— получай новые заводы, дворцы. Видите, каких дел можно наворочать только на одной сетке разбуривания?.. Или .другой пример. Мы определяем, сколько воды в пласт, сколь­ ко из него нефти. А за этим «сколько» прячется количество насосов, а они разные и по габаритам, и по энергоемкости. Это «тянет» за собой транспортные расходы, потребление электроэнергии, размеры обслуживающего персонала... и снова в итоге миллионы рублей! Он говорил темпераментно, быстро: _ Ну, а если 'говорить о потолке, о максимальном уровне добычи нефти на месторождении, то тут уж счет пойдет не на миллионы. Тут наш ^прострел может обойтись государству... Ай... да что разгла­ гольствовать! Вы же знаете трагедию Са- мотлора — крупнейшего месторождения страны? — Как не знать,— откликнулся я,— Не хотелось бы об этом походя. Тут нужен особый разговор. Евгений Павлович вздохнул. Закурил. Долго молчал, возвращая себе прежний настрой. Это, как видно, удалось не сразу. Болезненно остро задевает его все, проис­ ходящее на нашем нефтяном Севере: двад_- цать три года жизни отдано тюменской нефти. Двадцать три витка и почти на каждом... Нет-нет! Он не любит огляды­ ваться, ворошить, вспоминать... Снова вспыхнула спичка в руке Евгения Павловича. Он прерывисто и глубоко затя­ нулся и опять заговорил: — Месторождение — живой организм. А жизнь — это непрестанное движение и борьба. И на обороте каждого плюса таит­ ся, пусть и не равновеликий, но все-таки минус... Казалось бы, чем больше и под большим давлением закачаешь в пласт во­ ды, тем больше и быстрее вытеснит она не­ фти. Теоретически и практически это так. Но вода может нарушить структуру пласта, произойдет его заводнение, и вместо нефти потечет из скважины водичка. Я немножко утрирую для ясности, но суть не искажаю. Потому-то и трещат копья на каждом ра­ унде обсуждения технологической схемы. — Составление оной не тормозит начало разработки? — полюбопытствовал Соавтор. — Ничуть. Мы стремимся разработать технологическую схему задолго до того, как месторождение сдано нефтяникам. С каждым годом мы осваиваем все больше месторождений, а институтские штаты не растут, возможности и условия работы неизменны. Вот мы и стараемся сделать схему гибкой, чтобы впоследствии, коррек­ тируя ее доразведкой месторождения, мож­ но было вписывать, а не ломать. В жизнь месторождения нельзя вламываться, иначе повторишь Самотлор...— Вздохнул про­ тяжно. — Да-а! Бои, бои... Особенно жар­ кими бывают они при утверждении в ГКЗ мощности и извлекаемых запасов место­ рождения. Там мы выступаем оппонента­ ми геологов. Их работа оценивается приня­ тыми запасами, а наша—добытой нефтью. Запас карман не трет, он — в земле, не пощупаешь, не увидишь, а добытая нефть должна быть в трубопроводах, в баках для горючего, в топках. — Кто же главный арбитр ваших спо­ ров? — поинтересовался я. — Его величество господин Керн! — Евгений Павлович улыбнулся,— Керн! Столбик породы продуктивного пласта, поднятый из скважины. Только керн может сказать окончательное «да» или «нет». На все вопросы жизни нефтяного месторож­ дения: долговечность, проницаемость, неф­ теотдача и т. д., на все вопросы отвечает керн. В нашем институте есть отдел петро­ физики, который занимается исследовани­ ем керна. Отдел возглавляет блистатель­ ный мастер, великолепный ученый, я бы сказал, ученый всесоюзной категории, в стране таких единицы,— Владимир Павло­ вич Сонич. В его распоряжении уникаль­ ное хранилище керна, пожалуй, крупней­ шее в стране. 3 Сказанное Евгением Павловичем о керно- хранилище материализовалось в моем сознании, и мне представилось оно в виде огромного светлого зала. Шеренги сверка- 137