Сибирские огни, 1986, № 11

РСФСР С. А, Караваев на эти вопросы от­ ветил так: о •:— Посеявший добро — пожнет благо. Нем больше людям, тем больше от них. . . — Лх! — раздраженно воскликнул Пота­ пов.— Красивые слова! Надо конкретно... — Конкретно? Пожалуйста. Бараки и времянки — к черту! Взамен добротное, современное жилье. Детские садики из гнилых хибар — вон! В светлые, нарядные дома. Столовую — немедленно, и на выс­ шем уровне! Базу отдыха. Больницу. И, ко­ нечно же, нормальные условия труда. В директорский кабинет, где происходил этот разговор, постепенно сошлись все члены парткома и руководители завода. Получилось стихийное партийно-хозяйст­ венное вече. Именно вече. Не было ни пред­ седателя, ни секретаря. Ни повестки дня, ни регламента. Есть желание — говори, спорь, доказывай. Потапов чутко вслушивался в перепалку, а на белом поле его блокнота выстраива­ лась колонка слов: «Эллинг... Бараки... Ба­ за отдыха... Детские комбинаты...» И по мере того как спор разгорался и в него включались все новые и новые голоса, рос­ ла и шеренга слов на блокнотном листке. И все было важно, нужно, неотложно. И все надо было строить, строить, строить. А чтобы строить, нужны не только средст­ ва, нужны и материалы, и рабочие руки. — Ладно,— сказал Потапов, заключая это необычное вече.— Средства и строймате­ риалы беру на себя. Но руки? — А руки — свои! — тут же откликнул­ ся Караваев,— Закладываем стоквартир­ ный дом,— собираем первую сотню из оче­ реди на жилье. Хочешь трехкомнатную, от­ работай на стройке, в нерабочее время, полторы тысячи часов. — Бесплатно? — уточнил кто-то. — Заплатим по тарифу,— ответил Пота­ пов. Вот так, всем миром, нашли выход из казавшегося безвыходным положения. За­ вели специальные табели на добровольных строителей, наладили учет и медленно, но все-таки начали строить сразу три сррока- восьмиквартирных дома. Таким же методом стали возводить первый детский комбинат. За шесть лет построили четыре детских комбината на 740 мест, и Потапов вычерк­ нул из «поминальника» одну строку. 80000 квадратных метров жилья, несколько моло­ дежных общежитий, больница и поликли­ ника, отличная столовая, лучшее в городе заводоуправление, спорткомплекс, и еще многое, очень многое построено с тех пор для рабочих. В то же время из пятнадцати цехов четырнадцать либо выстроены заново, либо капитально реконструированы. Взметнулся ввысь стеклянный корпус эллинга (цех для сборки судов), благоустроена и озеленена заводская территория. О каждой новостройке можно бы напи­ сать и очерк, и рассказ, и трагикомедию. Ах, эти стройки хозспособом! Ни смет. Ни лимитов. Ни проектов. Договаривайся. Уламывай. Изыскивай. Доставай бетон и кирпич, трубы и дерево, гравий и асфальт, и многое — несть тому числа — другое, Что- то по нарядам, что-то по дружбе, что-то по принципу «ты — мне, я — тебе». Трать нерв­ ные клетки. Обретай недругов, Жди наго­ няя за самовольство. Постоянно изобретай, рискуй, подставляй свою голову и плечи. Будь и снабженцем, и прорабом, и экспеди­ тором, и архитектором. Да при всем при этом не забывай о том, что ты — директор завода. И надо выполнять постоянно расту­ щий план. Осваивать выпуск новой продук­ ции. И ты еще член горкома партии и депу­ тат горсовета. Постепенно укорачивалась и укорачива­ лась шеренга слов, записанных Потаповым на блокнотном листе во время того неза­ бываемого вече. Последним было вычерк­ нуто самое ненавистное слово «бараки». Октябрь 1980 года. Ранние осенние су­ мерки сгустились от начавшегося занудис- того дождичка. Странной казалась кучка людей, гомонящая подле одинокого старо­ го двухэтажного барака. Деревянные сте­ ны от времени и непогоды приметно почер­ нели и обветшали. Его строили в войну. Наспех. На время. А он простоял без ма­ лого сорок лет. Тускло просверкивали об­ ломки стекол в покосившихся рамах. Чер­ ными провалами зияли дверные проемы. Бараков было десять. До нынешнего го­ да снесли всего два, а нынче свалили сра­ зу семь. Сейчас бульдозер ударит с разго­ ну в прогнивший угол, и последнее вре­ менное строение рухнет. Чуть поодаль от барака и от толпы на невысоком взгорке стоял Потапов. В лег­ ком плаще. С непокрытой головой. Сырой ветер трепал недлинные белые пряди, па­ русил пайы. — Вот и все... Все...— медленно и еле внятно выговорил он. — Конец баракам. Навсегда. Резким движением снял очки. Торопли­ во стер со щек следы дождевых капель. А, может, следы неожиданных слез?. 2 Ростом Потапов был на голову выше своего собеседника — профессора Тюмен­ ской сельскохозяйственного института, и, тем не менее, они были чем-то схожи. Ско­ рей всего характерами: оба горячи, темпе­ раментны и неуступчивы в споре. Лишь по началу разговора они стояли друг перед другом спокойно, говорили миролюбиво, не повышая голоса, но едва речь зашла о голштино-фризской породе коров, которых намеревался приобрести Потапов, как он увлекся. Этот разговор происходил в конце апре­ ля 1984 года. Что же случилось с Потаповым? Почему его вдруг заинтересовала голштино-фриз- ская порода крупного рогатого скота? И не только это. В записной книжке директо­ ра завода появились такие вот странные записи: «Сепарирование личного молока», «Пионеров на очистку пашни», «Семена овсяницы» и т. п. Ответ на этот вопрос надо искать в за­ водской столовой. Она заслуженно славит­ ся не только простором, чистотой и убран­ ством, но и вкусными, дешевыми обедами. При столовой есть кулинарный магазин. За недорогую плату рабочие могут полу­ чить на дом обед или ужин для всей се­ мьи, купить пирожки, пончики, ватрушки, 131 5 '