Сибирские огни, 1986, № 11

бы совместно выработать рациональное и мудрое решение. Я уполно­ мочен пригласить на заседание комиссии Евгению Аркадьевну, Анге­ лину Петровну, Петра Игнатьевича. Презрение презираемым, ниспровержение — повергнутым; чело­ век, которого Евгения Аркадьевна собиралась поставить вровень с собой, на которого полагалась, более не существовал ни как равный, ни как избранный. И презрения не скрывая, поблескивая усиками, распушившимися искушающе и смятенно, Евгения Аркадьевна мол­ вила: — Было бы приглашение, а принять его или не принять — мое дело... — Конечно, тебе нечего делать на заседании комиссии,— бесце­ ремонно перебила Ангелина Петровна.— Там очень порядочные люди, они никогда не решатся проявить бесчеловечность... В свою очередь перебила и Евгения Аркадьевна: — Они не решатся проявить бесчеловечность к вдове, не сомне­ ваюсь: комиссия учтет мое пожелание, сохранит время похорон в силе. — Ты заблуждаешься, — не уступала Ангелина Петровна, — я убеждена: комиссия прислушается к мнению отца и сестры покойного и проявит человечность к погибшей с Вацлавом женщине, к ее род­ ным, близким, к мужу... Спор грозил затянуться, но в комнату вбежали дети Евгении Ар­ кадьевны — Вацик и Женечка. Евгения Аркадьевна попыталась обнять, погладить детей по го­ ловкам, но они отстранились, отпрянули, испуганно, встревоженно, и словно ища успокоение, прижались к деду, уговаривая, в голос упра­ шивая: — Дедушка, забери нас к папочке. Мы не будем плакать, мы бу­ дем себя хорошо вести. Пожалуйста... дедушка... Ничего не пообещал внукам Петр Игнатьевич. Он собрался в до­ рогу, но не к сыну своему —отцу внуков своих, а к неизвестным, по­ сторонним людям, безлико именующимся членами похоронной ко­ миссии В эту дорогу собрались и дочь его, на недолгий уж век повя­ занная кровью родной, и невестка, отрекающаяся от родства с ним, от крови Полонских. Ничего преждевременно не пообещал внукам Петр Игнатьевич. А Вацика и Женечку на заседание комиссии не приглашали... ВРЕМЯ ОТ ТАНЕЧКИ Думал Саня о Москве, она и явилась. Разноликая. Разнолицая. Разномастная. Разнодумная. Щедростью кичащаяся, от щедрот сво­ их уделившая Сане билет до родного города. Значилось время вылета: четырнадцать часов и пятнадцать минут. Но хоть и в Москве Саня находился, и время в билете московское значилось, часов не перево­ дил ибо занесло его в столицу недобрым случаем, а возвратный путь, в край таежный, не заказан, начнет он его днем завтрашним, снова не минуя белокаменную, но лишнего часа не задерживаясь, щедрота­ ми ее не соблазняясь. Днем пятым от Танечкинои гибели оказаться обязан в краю, приравненному к северному, где нарождается первый агоегат гидростанции. В рассудке и здравом уме слово Белову давал: на пятые сутки возвратиться и от слов своих не отказывается. Пусть жизнь его крепко надломилась, но и надломившаяся не закончи лась держалась за друзей-наладчиков, за надрывную умопомрачаю­ щую работу; за удовлетворение свершить то, что только ему и доступ­ но, ему, а не какому иному человеку. По вылета — пятьдесят минут. Саня отправился на междугород- ную ^телефонную — позволить домой дать знать О себе преду- на Дана- 1*0