Сибирские огни, 1986, № 10

вое, все органическое; что в известные времена они требуют известных движений, перемен, более или менее сильных, иногда отзывающихся бо­ лезненно на организме, смотря по ходу развития, по причинам, кореня­ щимся во всей предшествующей истории народа. При таких дви­ жениях и переменах, при таком переходе народа от одного по­ рядка жизни своей к другому, из одного возраста в другой люди, одаренные наибольшими способностями, оказывают народу наибольшую помощь, наибольшую услугу, они яснее других понимают потребность времени, необходимость известных перемен, движения, перехода и силой своей воли, своей неутомимой деятельностью побуждают и влекут мень­ шую братию, тяжелое на подъем большинство, робкое перед новым труд­ ным делом. Как люди, они должны и ошибаться в своей деятельности, и эти ошибки тем виднее, чем виднее эта деятельность, иногда по силе при­ роды своей и силе движения, в котором они участвуют на первом плане, они ведут движение за пределы, назначенные народной потребностью и народными средствами. Это производит известную неправильность, оста­ новку в движении, часто заставляет делать шаг назад, что мы называем реакциею; но эта неправильность временная, а заслуга вечная, и приз­ нательные народы величают таких великими благодетелями своими». Вот как по-научному объективно оценил деятельность Петра Первого крупнейший русский ученый. Жаль, Сережа, что тебе не попалось это высказывание. — Мне оно знакомо,— сказал Никонов.—И моя работа — попытка сказать то, о чем классики вольно или невольно умалчивали. Чего не ви­ дели или не могли увидеть из своего времени. — Как понимать — не видели?—спросил Лев Андреевич.— Вы что же, не согласны с Соловьевым? — Не согласен,— Никонов помедлил и, приказав себе: не срывать­ ся! — продолжал: —Не согласен потому, что бесчеловечно приносить одни поколения в жертву другим. Бесчеловечно и несправедливо. И еще доказать надо, разумно ли это «движение за пределы, назначенные на­ родной потребностью». Не стало ли это «движение» причиной бессмыс­ ленных жертв и страданий народа при Петре, духовного обнищания на­ ции, которое потом новыми лишениями долго и тяжко пришлось воспол­ нять последующим поколениям? — Молодец наш диссертант! —Аспирант-заочник, что постарше, ростом был невелик, но широк в плечах, большерук. Опытный, видимо, оратор, он сделал паузу, оглядел всех веселыми глазами: — Ну, славный же малый, ей-богу: с классиком поспорить, всю нашу историческую нау­ ку пристыдить! Как говорится, вся рота идет не в ногу, один подпору­ чик шагает в ногу. Такие «подпоручики» делают, бывает, крупные вкла­ ды в науку, допускаю, это удастся когда-нибудь и Сергею Никонову, а пока... я без особого жара начал читать, скорее не читать даже, а лис­ тать диссертацию: что можно сказать нового о Петре Первом? Потом вижу: нет, брат, тут могут тебя здорово одурачить: читай, мозгами по­ шевеливай и на ус мотай. —Оратор опять веселыми своими глазами ог­ лядел аудиторию, прищурился.—Кандидатское звание? Я бы с ходу при­ своил его Никонову, и знаете за что? За то, с каким блеском он доказал, что наша историческая наука—особа трусливая, недобросовестная, ти­ рана и невежду возвела в гении, раболепствует перед ним. Что там! Можно и докторскую сгоряча не пожалеть, ведь прямо в восторг прихо­ дишь, как все убедительно, на первый взгляд, правда. А потом, когда вдумаешься, примечаешь: однобоко все как-то получается, с душком, с креном. А с кренбм потому, что диссертант использовал только те доку­ менты, которые «работали» на его концепцию, подтверждали ее; те же, что противоречили, он игнорировал, будто их в природе не существова­ ло. Я согласен, Лев Андреевич, автор владеет языком, излагает материал увлекательно, выстроил его хитроумно. Только очень уж хитроумно —с подтекстом, с подвохом! Обратите внимание, работа называется «Гума­ нистическая сущность реформ Петра Великого», а что в ней доказывает­ ся? Что ничего гуманистического в деяниях Петра на самом деле не было, 52