Сибирские огни, 1986, № 9

— Куда? — Да лучше вон в садочек. За магазином был небольшой садик. Там, среди кустов, на чурках, поставленных на попа, они и обосновались. Виктор налил Грише, подождал, когда тот отмяк, и стал расспрашивать. Если бы он знал, что несколько лет назад, точно так же, Иван расспрашивал Огурца о Любаве, он бы, наверное, над собой посмеялся. И еще бы раз подумал, что ничего нового в деревне нет. Гриша унял дрожь, почувствовал в теле живое тепло и захлебывал­ ся от благодарности. Понимал, что чем хуже скажет о Любаве с Иваном, тем больше угодит Виктору и, может быть, таил надежду, расколет его еще на одну бутылку. — Ванька-то хвастался,— хихикал Гриша, уже не прикрывая рот ладошкой и показывая редкие, уцелевшие зубы,— хвастался, будто он при тебе еще с ней крутил. Витька, говорит, мне тьфу! Надо будет, снова посажу. Виктор сидел, опустив большие, крупные руки между колен, иног­ да сжимал их в кулаки, так что козанки белели, и сразу разжимал. Гриша мельком увидел его руки, стукнуло в голове неожиданно трез­ во что-то я не то несу... Но накатила новая волна дурмана, захлест­ нула, и он говорил, уже сам не зная что. Язык тяжелел и ворочался неуклюже. Гриша понес всякую ахинею. Виктор оставил ему недо­ питую бутылку, поднялся. Сам того не подозревая, Гриша разрешил сомнения Виктора Бояринцева. Ведь тот всегда был уверен, что Любава лучше его, и это всегда мучило. Но вот оказалось, что и она такая же, как все. Потаскуха. Из-под мужа да под мужика. Значит, он имеет теперь полное право распоряжаться так, как хочет. Он им покажет веселую жизнь. Злоба, тщательно вскормленная за длинный год, цепко брала его в свою узду и правила, как хотела. А день разгулялся. Стихал ветер, солнце старательней сушило землю, и в воздухе было предчувствие, что благословенные дни бабье­ го лета еще не кончились, просто их разорвали неожиданные дожди на две половины. Некоторые хозяева начали копать картошку. Слыш­ ны были глухие стуки и звон ведер, пахло сухой, картофельной бот­ вой и разрытой землей. Все это Виктор видел, во все вслушивался, но знакомые картины и запахи ничего,^кроме скуки, у него не вызывали. Он даже пугался — неу­ жели за целый год не соскучился по этим домам, переулкам и огоро­ дам? Выходит, нет. Шел Виктор в контору, надеясь увидеть там Любаву. Но встретил не ее, а Якова Тихоновича. Столкнулся с ним в дверях, нос к носу Несколько секунд, в упор, они смотрели друг на друга. Первым по­ сторонился, уступая дорогу, Яков Тихонович. — Ко мне? Виктор кивнул. — Ну, проходи. В маленьком и тесном кабинетике с застойным запахом табака Яков Тихонович сел за стол и, по-прежнему глядя Виктору прямо в глаза, отрывисто спросил: — Зачем пришел? Как зачем, Яков Тихонович? На работу надо определяться. Наказание свое я отбыл, а вы обязаны обеспечить меня работой — Прямо-таки обязаны? И какую работу надо? Пыль с ппяни- ников сдувать? р Рыжие, прокуренные усы Якова Тихоновича дергались Не глядя он шарил по столу руками и, не глядя же, перекладывал с места на место листочки и сводки. Виктор был спокойней. — Ладно, поехали. — Куда, Яков Тихонович? — На кудыкину. Поехали, говорю. 92