Сибирские огни, 1986, № 8

храма божьего заехали бы с торговою поклажей. А честной люд валит и валит, конные и пешие, млад и стар. Вот уже и прилегающие улицы запружены до отказа. Егорша с тяжелой кучей медяков в кармане — ровным счетом цел­ ковый— толкался в самой гуще. Однако продавцы не зазывали покупа­ телей, а те не торопились раскошеливаться. Ждали молебствия. Без святого благословения, известно, какая торговля! И вот по замершей площади прошелся тихий восторженный ропот — на церковной коло­ кольне приметили крохотную фигурку звонаря. При первом ударе ко­ локола ярмарка обнажила головы и все стали креститься и класть по­ клоны. Из-за церковной ограды появилась процессия. Отец Василии в золотом сиянии ризы шел впереди, неторопливо помахивая дымящим кадилом. За ним чинно шествовал весь местный клир. Церковный ста­ роста с кружкой для денежных подаяний замыкал процессию. Ярма- рочники расступались перед священником. А смелые богомольцы норо- вили поцеловать подол ризы. Благословение ярмарки началось с купеческих рядов. Проследова­ ла благопроцессия около соляных амбаров и весовой палаты. Не обошла конный базар, который раскинулся цыганским табаром на сол­ датском плацу, за запрудой. На обратном пути, следуя по солнышку, пошла по мучным, мясным и смешанным торговым рядам. Перед тем, как скрыться за церковной оградой, благопроцессия остановилась. Отец Василий воздел руку, держащую распятие, и троекратно пере­ крестил все это скопище людей — с лошадьми, бочками, мясом, мукой, шкурами, медом и всякой прочей разностью. Через минуту ярмарка закипела, заговорила, засуетилась. И по­ шла торговлишка. Распочали ярмарку коробейники. Ребятушки они молодые, бравые. Одеты в короткополые борчатки, отороченные понизу курчавой овчиной. Шапки на них сидят лихо, набекрень. Товарец у них в лыковых пестерьках ходовой, щепетильный. Набиваются они со своим товаром так ловко и настырно, что не хотел бы купить, да купишь. _ Иголочки швецкия! Нитки москворецкия! Наперстки арския. Товары царския! Набегай народ! Покель торг идет!.< Саженях в десяти балагурил второй: _ Булавки аглицкия, булавки аглицкия! На пятак дюжина! А к ужину и полдюжину за пятак не отдам!.. Заливалась баба-блинница: —• Блины крупчатые, блины горячие. С жару, с пару, на полуш­ ку — пару. Разевай-ка рот пошире, ешь на денежку четыре. На ко­ пейку — целых восемь, а дороже в жись не просим!.. Егорша сразу признал Меланью Сысоевну. Хотел было раскоше­ литься на пару блинков, да остановил себя: «Дареные сиротам денеж­ ки да транжирить на свою утробу, дубина ты стоеросовая.» Прямо на него шел мелочник, по виду —татарин. Гундосил он, будто русский дьячок, да только слова коверкал: — Бысера, буса, сэрожка, калэчка!.. л Этот товарец Егорша как раз и искал. Только с непривычки робел малость: боялся показаться простоватым,как бы не объегорили самого Егора. Протиснувшись навстречу коробейнику, сказал с вызовом. — А ну-ка, мил человек, покажи бусы! „ — Какой прикажет, хозяин? — спросил татарин, метнув на Ег р- шу вороватый взгляд.-Жемчужный подзор? А может, богогурку? А может, пронизку? . __ _ _ Да не балабонь ты, мил человек, дай толком поглядеть. — Гляды. За погляд дэньги нэ бэром... Мелочник будто фокусник, вертел на пальцах перед Егоршеи разноцветный стеклянные бусы: ДУ™е и граненые, прозрачные и кра­ шеные, крупные и бисер. Улучив минутку, когда рядом с ними никого не было, подался к самому уху Егорши и прошептал: 83