Сибирские огни, 1986, № 8

молодым хозяином. Своего мужика у нее нету: утонул летось в Оби. Живет она в доме свекра... — Знамо, натца, что бобыль, что вдовая баба — одного поля ягод­ ки, горемычные... Ты вот, натца, как есть — молодая баба, а какие пути- дороженьки поизъездила. А я век прожил, а дале Малышева да Мерети нигде не бывал... Вскоре послышалися конский топот и голоса ездоков. Долго управ­ лялись они на дворе, сносили в сенки сбрую, подкладывали лошадям на ночь сенца. Первыми ввалились ярмарочники из Чингисов, пропустив вперед молодого безбородого мужика. — Господь вам навстречу, мужички,— поприветствовал их Мор­ гун.—Хозяин я, милости просим... Моргун отступил в куть и заговорил оттуда, пробуя слова поби­ тым ртом: — Сказывают, мол, на столе — братское, а взаперти хозяйское. А у меня взаперти ни шиша нету. Вот я зараз и хотел обговорить об цене. В Заводе-то у нас испокон веку одна цена, известная. По копей­ ке — с мужика, по деньге — с лошади... — А с жинки сколько? — ухмыльнулся славгородский хохол. — Чо-чо, натца? — не понял Моргун. — На жинок, балакаю, яка цена? — Н-натурою али как?..— поддержал его Заика. Моргуну пришлись по душе эти мужики — сердитых людей он не понимал и сторонился их. — А-а-а, варнаки, мудруете над стариком,— забыв про покалечен­ ный рот, осклабился довольный Моргун.— Как я есть бобыль и старухи у меня нету, царствие ей небесное, то и обихаживать вас некому. По этой причине и беру я за постой дешевше. По деньге с постояльца, как с лошади..: Ярмарочники стали наперебой благодарить хозяина. А Безбородый мужик из Чингисов встрепенулся, будто молодой петушишка, спросил суетно: — А ежели я, хозяин, буду платить тебе без скидки? Чтоб только горница была за мной, никого чтоб боле туда не принимал. Тогда как? — А другие что, натца, скажут? — насторожился Моргун. — А что мне другие?! — Безбородый нагловато оглядел мужиков, будто спрашивал, есть ли среди них такие, которые станут ему пе­ речить. — Нам-то что, бог с ним. Деньги евонные,— отвечал сиплый му­ жик, которому согласно поддакнули остальные чингисцы. — Дело молодое,— глянув с прежней ухмылкою на Безбородого, проговорил хохол. — С-суха любовь только к-крушит,—вставил Заика. — Быть по-вашему. Занимай горенку, коль так,— согласился Мор­ гун. В это время в сенях что-то с грохотом свалилось. Моргун бросился к порогу, распахнул дверь. Егорша картинно поклонился ярмарочникам. — Здравствуйте, люди добрые. Вы уж извиняйте — я в сенцах в чью-то сбрую влез... Егорша стал разболокаться, а Моргун снова скользнул в темную куть. Позвал оттуда испить со всеми чайку. — Премного благодарствуем, Митрич, из гостей только, сыт. Гос­ подскими объедками потчеван. Сладко едят, сволочи... — Жисть наша, крестьянская, проистекает по полным божецким законам,—говорил сиплый мужик,—господь-то всем велел кормиться от землицы. И жили бы мы не тужили, да казна не дает. Задушили по­ датями, спасу нету... Копнули эти правильные слова каждого мужика в самую больную болячку. Заговорили, будто хмельные: — И каждый год все набавляют, будто крестьянин двужильный... 71