Сибирские огни, 1986, № 8

флаги за древко, стоят мальчики и девоч­ ки. Девочки в спортивных трико, мальчики в пионерской форме. Со стадиона мимо Дома культуры праздничный кортеж выехал на улицы Журавки. Пока разноцветная колонна объезжает деревню, стадион отдан само- деятёльности детского сада. За цветасты­ ми матрешками, элегантными ложкаря­ ми, за серьезным лицедейством их наблю­ дали журавцы. Потом был футбол. Встречались коман­ ды первой и второй бригад. Это была игра! Взрослые, здоровенные парни с об­ ветренными на полях лицами, с тяжелыми руками рвались к победе. Сшибались. Применяли подкаты. Шли открыто и без­ боязненно на ворота. Падали. Только не тянули время ради очков, не катались на спинах, не умирали в наигранных об­ мороках, а вскакивали, хромая, бросались к мячу. И я видел, как нападающий первой трудно доковылял до края поля и, окру­ женный ребятишками, лежал на бровке и переживал за свою дружину. А те, за­ бив гол, не вскакивали на спины друг другу, не обнимались и не целовались — на сельском поле были м у ж ч и н ы . Спортивная олимпиада закончилась в три часа. Если для сельчан олимпиада была — праздник, для руководителей колхоза — работа. Хотя они в этот день вроде бы ничего и не делали: сидели на лавочках, смотрели. * * * БытТ я в Ж уравке летом, в июне. А рас­ сказывали, что зимой... Сколько же сейчас идет разговоров: какой должна быть жизнь на селе. Чем занять молодежь, чтобы она не уезжала в город,— необходимо приостановить отток рабочей силы из деревень. Чем за­ нять взрослых, чтобы отвлечь от пьянок: «Без водки и самогона в деревне со ску­ ки свихнешься». Исчезли народные традиции и гулянья. Почему новые не нарождаются? Возвра­ щаться ли к посиделкам? Возрождать ли народные ремесла? А чем на этих поси­ делках заниматься, если исчезла их ути­ литарная необходимость? При искусствен­ ной реанимации, без практического кисло­ рода — долго они не надышат. Как поднимать народную культуру? Какие при­ вносить формы работы в сельские клубы? Вопросы, вопросы. у В колхозном Доме культуры на втором этаже в просторном зале — картинная галерея. На стендах 178 картин извест­ ных художников из ленинградских му­ зеев, Третьяковской картинной галереи, новосибирских художников, подаривших свои произведения при организации гале­ реи. В светлом зале перед картинами от­ влекаешься на время от суетной перегруз­ ки жизни. Настоящее искусство бережно к твоему чувству. В картинной галерее ученики из школы и старцы, пришедшие взглянуть на портрет бывшего председа­ теля колхоза Куриленко, с которым дели­ ли и жизнь, и молодость, В картинную галерею может заглянуть мальчишка поучиться, проверить свои за­ меты, если пробудился в нем талант к рисованию. Взрослые — послушать рас­ сказ о художниках экскурсовода: «Своя, а знает сколько». Колхозная картинная галерея всевоз­ растного охвата. Обращена ко всем. Внизу в Доме культуры танцевальный зал. Оркестр, колонки, люстры. Красивая отделка стен, потолка. Цветное освеще­ ние. Это фойе, этот «танцевальный зал» отдан на откуп молодым. Они здесь вдо­ воль поработали: оформляли, рисовали, обивали, поднимали возвышение для ор­ кестра. Все сами. Свои музыканты, свои художники. Свои рабочие руки. «Вам так нравится — нате. Материал для оформления нужен? Раз нужен — надо достать. Самим где же вам взять. Это понятно. Постараюсь. Но уж привозите и работайте сами. Вот и... А хорошо у них получилось...» Сами... Раз сами — значит, и чистота, и свой порядок. В танцевальном зале не курят. Попытались как-то сезонные рабо­ чие порядок нарушить — не позволили. Чистота на танцах — уже традиция. Это полюбилось. За этой любовью — чувство самоуважения. Знаю я сибирские деревни зимой: и сов­ ременные, и военной поры. Снег кругом. Сугробы. Узкие глубокие дорожки к до ­ мам. Темные березы и темные избы с редкими огнями в окнах. Мороз и темная застоялая тишина над снегом. Днем рабо­ та и заботы. Изредка протянет трактор сани с силосом. Доярки пройдут. Маль­ чишки покатаются на санках или лыжах с горы и попрячутся по домам. Нет никаких тебе зимних гуляний, цвет­ ных шалей, раскрасневшихся девичьих лиц. А было ли это когда? Кто, какие люди: единоличники ли когда-то давно, колхозники ли невесть в какую пору и ка­ кие годы наряжались, выходили на ули­ цы и устраивали праздники? Сани. Тройки. У Василия Сурикова даже «Взятие снеж­ ного городка» в сибирской деревне. Где-то он это видел? Где-то списал? Не знаю. Это из далеких сказок. Из былин. Идеализированного далека. В моих дерев­ нях огни из сугробов в промерзших избах. Но ведь была же разгульная и веселая сила в мужчинах? Сила не буйная, а празд­ ничная. Не выплеснувшаяся. Не реали. зованная. Утихшая и проживаемая как тяжесть. Не вся же она расходуется на работе? Это — у мужчин. Распахнутая, озорная в смехе и пес­ нях — женская. Как давно не видятся они. Ведь какую же силу надо иметь, чтобы силу эту из года в год сдерживать. А в Журавке зимой вечерами в ярко освещенной хоккейной коробке рядом с Домом культуры, мужчины — не маль­ чики, не школьники — трактористы, строи­ тели, комбайнеры, на коньках, в доспехах с клюшками проводят хоккейные матчи. Проводят после работы. Раз собирается отец — следом соби­ рается сын. Болеть за отца. «Папа будет играть с другой командой». Собирается папа. «А что дома в такое время одной делать, тоже пойду смот­ реть»,— собирается и мама. 135 I