Сибирские огни, 1986, № 8

ливои солончаковой пылью, что она нс только набилась в уши, резала глаза, скри­ пела на зубах, но, казалось, проникла под кожу. С непривычки ломило суставы, кружи­ лась голова— не хотелось двигаться, не хотелось даже ни о чем думать. Лежать бы вот так на спине и чувствовать, как обте­ кает все тело ласковая вода, убаюкивает, снимает усталость. Откроешь 'глаза, повер­ нешь голову — водЬ без конца и краю, широко отразилось в ней опрокинутое мер­ кнущее небо. И сожмется сердце, замрет на миг перед таинственным и грозным ликом природы... — Правда говорится: своего ума нет, на базаре не купишь,— доносится до меня го­ лос Николая Ивановича. Он подплывает ближе, продолжая излагать терзавшую его мысль:— Отгрохали недавно мощную от­ кормочную площадку —• на тысячу голов скота! Площадь одного только помещения — 3600 квадратных метров! Сколько зат. рат, сколько потрачено времени! И все — коту под хвост... — Как это?— соображаю я, спускаясь с небес на землю. — А так! — распаляется председатель. — Ума, говорю, нет... Сделали эту площадку по канадскому методу, то есть кормить скот сочными кормами предусмотрено не в самом помещении, а только на улице. В первую же зиму попробовали — ан нет, у нас не Канада. Не выгонишь в мороз жи­ вотных на улицу — и хоть волком вой: на­ валят скотники силос, а он смерзнется ку­ чами — ломом потом не разобьешь. Все труды — к едрене-фене! Теперь вот надо перестраивать,. внутри помещения делать мобильную раздачу сочных кормов... Мы выходим на берег, собираем для ко­ стра плавник — обкатанные водою коренья и палочки, похожие на обглоданные кости. Костер разгорается, в закопченном котел­ ке, подвешенном над огнем, начинает буль­ кать, закипать вода на уху. А уже смеркается, неоглядный степной простор затапливает густая синева, и осо­ бенно резким становится запах полыни. — Вы, наверное, про меня думаете —су­ харь Францев, только у него и разговору, что о скотине да о посевах? — неожиданно спрашивает Николай Иванович. — Нет, почему же: у кого что. болит, тот о том и говорит. — Кто про что, а вшивый про баню!— хохочет председатель. И тут же как бы уп­ рекает себя: — А смешного мало. С живот­ новодством у нас, действительно, слабовато. Надои, правда, не ниже, чем средние по району, и планы по молоку и мясу выпол­ няем, да ведь все внатяжку, с горем попо­ лам. Сейчас животноводство объявили у себя в колхозе передним краем — вытяги­ вать надо. — За какие же концы думаете вытяги­ вать? — Их много,— охотно объясняет Николай Иванович.— Во-первых, настраиваем людей, всех — от пионеров до пенсионеров. Объ­ явили: самый почетный труд — в животно­ водстве. Во-вторых, укрепляем и улучшаем кормовую базу. Кукурузу теперь сеем вместе с соею. Отказываемся от пырея, вместо него внедряем костёр, житняк, дон­ ник, люцерну —травы более питательные и витаминные. Садим корнеплоды. Меньше двадцати центнеров кормовых единиц на голову в зиму не запасаем. Приобрели уста­ новку АВМ-065 —делаем травяные брике­ ты. Ну и, конечно, строительство животно­ водческих помещений. Только за последние два-три года построили механизированный коровник, родильное отделение, молочный блок, три телятника, ну, и эту злосчастную откормочную площадку, будь она неладна... Все это председатель излагает во всех подробностях: сколько гектаров засевается теми или иными травами, на сколько голов построено то или иное помещение, какие планируются надои, привесы, экономические выгоды... — Вот и порыбачили, и ухи похлебали, и о деле поразмыслили. Как хорошо! — радуется Николай Иванович. И я начинаю понимать, что этот человек и его дело — неразделимы, без работы сво­ ей он не может, как без воздуха, забо­ титься о делах даже на отдыхе для него так же естественно, как дышать. И слава богу, что еще есть такие люди, ими движется и процветает земля наша,— с какой-то доброй завистью думал я, когда возвращались мы в деревню.— Вот себе бы так, и каждому бы из нас так в своем деле, на своем посту, будь он высоким или очень скромным... Заснул я в ту ночь поздно, но вскоре был разбужен трескучим шумом мотора про­ несшейся мимо окон машины. По этому трескучему звуку узнал председательский «уазик»: днем у нас отлетела выхлопная труба, починить, видно, не успели, вот ма­ шина и тарахтела, что пулемет. Я зажег спичку, глянул на часы. Было половина третьего ночи. И вспомнилось вдруг: днем, возле животноводческого комп­ лекса, председателя остановила пожилая женщина, как после я узнал,— сторожиха. Она тихонько поведала Николаю Иванови­ чу о том, что кто-то таинственный вторую уже ночь перед рассветом проникает на территорию комплекса, бродит у строяще­ гося коровника, около штабелей теса, а распознать, что за человек, «нет никаких возможностев». — Вор? — так же тихо спросил предсе­ датель. — А кто ж его знает, темно. Навроде схватил вчера тесину, я крикнула, он бросил и побег. Теперь вот боюсь... — Ладно, приеду ночью сам,— пообещал Николай Иванович. ...А в шесть часов утра, как мы и угова­ ривались, он был уже у меня, поднял с пос­ тели.