Сибирские огни, 1986, № 8

— Их благородие дома. Пьян. Я велел Ивану поприсмотреть за ним,— отвечал Осип деловито. — Ну, ну... Спасибо, голубчик... А теперь ступай-ка домой. По­ гляди, как .там у нас Мария Павловна. Верно, напугана, бедняжка... Майор Соколовский собирался послать донесение на имя своего родного дядюшки, горного начальника, полковника Соколовского. Но прежняя четкая скоропись изменила Наркису Александровичу. Трясу­ щаяся рука выводила невообразимо уродливые закорюки. Настольным колокольчиком он позвал к себе дежурного унтера и велел ему срочно перебелить рукопись. Пока писец был занят делом, майор Соколовский предавался скорбным размышлениям. В его возбужденном мозгу — одни и те же неотступные вопросы: «Как?.. Почему?.. Что покажет следствие?..» Ему чертовски хотелось надеяться на то, что это был не умышленный поджог, а чистейшая случайность. Размышления управляющего прервал дежурный писец, появив­ шись в кабинете с перебеленным донесением. Майор Соколовский, со­ бравшись подписать эту скорбную бумагу, вдруг отстранился и поло­ жил перо. Его неожиданно смутила витиеватая каллиграфия. — Перепиши-ка, голубчик... Да чтобы без этих, без выкрутас... Каллиграфию умерь свою. Соколовскому можно было отправляться домой: все необходимые распоряжения были сделаны. Но идти домой решительно не хотелось. Сквозь полусонную завесу усталости и безразличия майор Соко­ ловский услышал, как кто-то вошел, и узнал человека по походке. Что, Осип? — не поднимая головы, спросил Наркис Алексан­ дрович. Но денщик почему-то молчал. Что?! со страхом вымолвил Наркис Александрович. — Князь... — Что князь? Говори же! Говори! — Застрелился... Наркис Александрович еще глубже осел в кресле. Рука привыч­ ным жестом потянулась ко лбу, но бессильно упала на колени. — Господи! Виданное ли дело — у него в доме застрелился царский курьер! I осподи праведный!.. За что такое наказание?! Г Л А В А I X ПАНИХИДНЫЙ ЗВОН Когда майор Соколовский, опекаемый преданным Осипом, воз­ вратился в дом, пристав Стрижков уже приступил к дознанию. Штабс- капитан Малеев и главный лекарь исполняли роли понятых. Дознаватели увидели в апартаментах князя следы предсмертной агонии самоубийцы. На столе и на полу валялись и стояли порожние бутылки из-под мадеры, хереса и настойки. Всюду были разбросаны скомканные листы бумаги, на которых покойный пытался что-то писать Среди этих бумаг было письмо к своему обидчику, к Ивану Петровичу Поклевскому-Козеллу, в котором князь излагал условия дуэли Он собирался стреляться на пистолетах. И оба теперь валялись н а 'полѵ разряженные выстрелами. Из одного он убил себя. А что же второй выстрел? На полу валялся дарственный гривенник, пробитый пулей Может быть, князь надеялся, что на его первый выстрел тут же прибегут принесут извинения. Князь не обратил внимания на то что в Завод-Сузуне разразилось несчастье... Первым, кто обнаружил мертвого князя, был Осип Еще на ѵ л и п р возвращаясь с пожара, он обратил внимание на то, что в окнах жеской спальни нет света... окнах кня- 108