Сибирские огни, 1986, № 7

етвенных причин отставания торгового обустройства называют и такую: Стройбанком еще плохо отработан методически механизм отчуждения ассигнований на встроенные предприятия торговли (!). Похоже, основную причину здесь следует все же числить по разряду тех, что и необходимость вспарывать свежеукатанный асфальт для прокладки коммуникаций. Кстати, и типология учреждений торговли в наших городах прискорбно скудна. Встроенный магазин — не лучший способ оформления торговых мощностей. Захламленность дворов, антисанитария — неизбежные спутники такого совместного бытования жилья и торговли. Между тем, вынесенные торговые объемы — крайняя редкость в наших городах. Особенно магазины, где в двух уровнях ведется торговля продовольственными и промышленными товарами. Или — уж вовсе не достижимое — торговые центры в сочетании с предприятиями бытового обслуживания. ...Получивший всесоюзную известность Лаздинай, относительно новый жилой район Вильнюса, об архитектурно-художественных достоинствах которого в свое время много писали, может служить эталоном и хорошей организации строительства. Будущие жильцы района получали здесь ордера на вселение только после завершения всех работ по благоустройству. В районе, где до недавнего времени проживало 42 тысячи человек, — десять детских садов, три школы (каждая — по своему проекту!), два торговых центра и несколько магазинов, две поликлиники, ресторан, есть кинотеатр, аптека, службы быта. При свободной планировке района дома не расставлены хаотично, а сконцентрированы в группы, образующие отдельные ансамбли. Выразительность силуэта района усиливается тем, что дома разной высотности (а их здесь пятнадцать типов!) очень удачно вписываются в изрезанный рельеф местности, создавая удивительную гармонию с окружающей природой. От центра района к отдельным домам расходятся пешеходные аллеи, стекающиеся затем узкими дорожками к подъездам. Обеспечению высокого уровня комфорта способствует и то обстоятельство, что центральная транспортная магистраль опущена ниже жилых кварталов, огибает их. ...Хорошо помню сетования моего друга- архитектора, сдававшего гостиницу «Кузбасс» в Кемерове. — Мне иногда кажется, что, не ходи мы здесь с утра до ночи, все было бы сделано как бог на душу положит... — Но есть же проект! — Так ведь последнее слово все равно за снабженцем. Он и правит оформительский бал. Вспоминая этот грустный диалог, не могу отделаться от мысли, что устами моего друга глаголила истина. Очевидно, одна из основных причин очень низкой архитектурно-художественной выразительности наших городов — в необязательности, какой-то факультативности, что ли, предписаний зодчего, создающего архитектурный образ дома. (Приходится только сожалеть, что в наших условиях еще просто преждевременно говорить о синтезе искусств в архитектуре. Это и вовсе заповедная тема.) Попробуйте сдать государственной комиссии общественное здание с недостающими элементами санузла или составом помещений, не соответствующим проекту. А вот оформление интерьеров или эстетическая организация примыкающей к дому территории никогда не становятся поводом для серьезных санкций. Грустная правда Состоит в том, что это явление не отличается какой-то чисто кузбасской спецификой. Профессиональное сознание архитекторов очень болезненно переживает такой произвол. «Я архитектор. В этом мое призвание, утешение и... мука», — признается Владимир Пивкин, новосибирец и автор «Сибирских огней», в статье с очень симптоматичным заголовком «Меня мучает совесть», опубликованной в «Литературной газете» 11 сентября 1985 г. Статья написана на новосибирском материале, но, не сомневаюсь, под ней могли бы подписаться архитекторы любого города страны. «Как знать, —- иронизирует Феликс Новиков, известный архитектор и яркий публицист, — быть может, град Китеж утонул в просадочных грунтах, поставленный в неподходящем месте безответственным повелителем. И, быть может, тоже вопреки совету зодчего». «По всей вероятности, я не ошибусь,— продолжает уже серьезно Ф. Новиков, — если предположу, что сумма экономических потерь от вмешательства непрофессионалов намного превышает стоимость всех «излишеств», допущенных всеми архитекторами за всю историю градостроительства» («ЛГ», 11 октября 1985 г.). Я погрешил бы, видимо, против истины, заявив, что художественная деятельность — заботы по эстетической организации среды — напрочь отсутствует в градостроительном проектировании. Но... между макетом и застроенным кварталом дистанция зачастую оказывается громадного размера. Настолько громадного, что утрачивается какое-либо сходство между ними. Отчего? С одной стороны, и чертежи, и тем более макеты, по точному наблюдению видного теоретика архитектуры А. В. Иконникова, получают эфемерное бытие «артефактов». А заданные этими «артефактами» габариты реального окружения, реальных пространств воспринимаются по иным законам, не согласуемым или, точнее, плохо согласуемым с восприятием архитектурной реальности. Но это — еще куда ни шло. Чаше же, исключая редкие случаи ответственных в градостроительном отношении объектов, работами по эстетическому обустройству среды просто пренебрегают — не до жиру... Судьба так называемых малых форм в архитектуре, увы, хорошо иллюстрирует этот посыл. * * * Облик современного города формируется не только крупномасштабными композициями в его среде (первый архитектурный план). Не менее важен и второй план — архитектурная организация небольших пространств, прилегающих к жилым и обще­ 141